Читаем Мемы. Научный взгляд на феномен поп-культуры, захвативший мир полностью

Развитие меметики продолжалось и в менее известных, но не менее значимых трудах учёных и исследователей различных научных школ и отраслей науки. Однако эти работы, внося важный вклад в развитие молодой научной дисциплины, подчас порождали лишь новые вопросы. Как идеи передаются от человека к человеку? Почему одни мемы оказываются долгосрочнее и эффективнее других? Как наше сознание реагирует на потенциальный культурный ген? По-прежнему оставался без ответа и главный вопрос – что же такое мем?

Несмотря на то, что Ричард Докинз ввёл в научный дискурс новое понятие, которому вскоре было суждено совершить переворот в онлайн-коммуникации и глобальном пространстве медиа, определение, данное им, звучало весьма расплывчато, а потому неубедительно. Учёный утверждал, что мем – это:

единица культурной информации, способная к самокопированию и распространению внутри людского сообщества благодаря процессу имитации.

Это определение было подвергнуто критике со стороны многих исследователей, которые отмечали, что таким образом мемом может быть всё, что угодно, что один человек передаёт другому. Однако несмотря на критику определения Докинза, учёные по сей день не смогли предложить альтернативы. По этой причине единого и общепринятого определения мема не существует до сих пор. Дефиниция, данная Докинзом, подвергается критике за свою обобщённость и отсутствие конкретизации. Многие учёные предлагают своё определение мема исходя из позиций различных научных дисциплин: психологии, медиалогии, биологии, когнитивистики, социологии, культурологии, филологии и многих других.

В 1998 году термин «meme» официально вошёл в английский язык. Новое слово было добавлено в Оксфордский словарь английского языка (Oxford English Dictionary). Определение понятия, указанное в словаре, звучит так:

элемент культуры (или системы поведения), передающийся от одного человека к другому путем имитации или иным негенетическим способом.

Однако согласие по вопросам точной дефиниции мема так и не было достигнуто. Более того, далеко не все исследователи приняли сам термин, предложенный Докинзом. Соглашаясь с существованием описанных биологом «культурных единиц», учёные предлагали собственные названия, среди которых:

Ментальный вирус (Ричард Броуди, «Психические вирусы: как программируют ваше сознание»);

Идея-вирус (Сет Годин, «Идея-вирус? Эпидемия!»);

Культурген (Чарльз Ламсден, Эдвард Осборн Уилсон, «Genes, Mind and Culture: The coevolutionary process»)

Медиавирус (Дуглас Рашкофф, «Медиавирус! Как поп-культура тайно воздействует на ваше сознание»)

Несмотря на спектр предложенных вариантов, в научной среде за описанными культурными единицами закрепилось название, предложенное Докинзом. Под ним подразумевались идеи, традиции, верования, модели поведения и другие установки, которые заключены в человеческом разуме.

Мемы находятся в разуме одного, нескольких или десятков сотен человек и продолжают копироваться в процессе самопередачи от одного разума к другому. Этот процесс называют репликацией. В этом мемы действительно напоминают вирусы – одного «заражённого» идеей достаточно для того, чтобы ментальная бацилла за короткое время передалась окружающим. В случае с культурными единицами распространение их от человека к человеку возможно благодаря обучению и имитации. Копируя – осознанно или нет – поведение, реакции, мировоззрение, верования и т.д. других людей, мы «заражаемся» ментальным вирусом, – мемом – а затем передаём его другим людям схожим образом. Таким образом наша мысль или идея воспроизводится в новом носителе.

По мнению Докинза, мемы, подобно генам, способны к мутации, искусственной селекции и естественному отбору. Многие успешные идеи, традиции и верования выдерживают проверку временем (естественный отбор), тогда как другие навсегда остаются лишь на страницах учебников. Иные мемы, например, традиции и обычаи, с течением времени изменяются естественным путём вследствие исторического процесса, что напоминает мутацию генов. Наконец, ряд идей и ритуалов подвергались «искусственной селекции», когда некие внешние силы, группы или личности, политические элиты изменяли те или иные мемы для достижения поставленных целей.



Разумеется, существует множество примеров менее масштабных, но существенных «селекций», которые способны оказывать значительное воздействие на общество. В данном издании основное внимание уделено именно процессам создания, изменения и искусственного отбора идей с целью наиболее эффективного влияния на аудиторию, а также защиты от подобного рода манипуляций.

Перейти на страницу:

Все книги серии БукТех. Книги про технологии

Oculus. Как создать лучшую в мире VR компанию и потерять все?
Oculus. Как создать лучшую в мире VR компанию и потерять все?

Об успехе молодой калифорнийской компании Oculus, разрабатывающей лучшие в мире очки виртуальной реальности, в какой-то момент слышали все. Неудивительно, ведь до этого виртуальная реальность казалась всего лишь сюжетом для фантастических фильмов 80-х и вызывала скептические усмешки. Появление первых в мире VR очков с углом обзора 110 градусов, компактных и относительно недорогих, прогремело как взрыв и заставило крупнейших производителей обратить свой взгляд в сторону виртуальной реальности. Автор бестселлера «Консольные войны» Блейк Дж. Харрис ярко и интересно изложил свою версию головокружительного взлета и не менее головокружительного падения компании Oculus и ее создателя, гения-самоучки, обаятельного гика и большого поклонника Дональда Трампа.В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Блейк Дж. Харрис

Биографии и Мемуары / Публицистика / Документальное

Похожие книги

«Особый путь»: от идеологии к методу [Сборник]
«Особый путь»: от идеологии к методу [Сборник]

Представление об «особом пути» может быть отнесено к одному из «вечных» и одновременно чисто «русских» сценариев национальной идентификации. В этом сборнике мы хотели бы развеять эту иллюзию, указав на относительно недавний генезис и интеллектуальную траекторию идиомы Sonderweg. Впервые публикуемые на русском языке тексты ведущих немецких и английских историков, изучавших историю довоенной Германии в перспективе нацистской катастрофы, открывают новые возможности продуктивного использования метафоры «особого пути» — в качестве основы для современной историографической методологии. Сравнительный метод помогает идентифицировать особость и общность каждого из сопоставляемых объектов и тем самым устраняет телеологизм макронарратива. Мы предлагаем читателям целый набор исторических кейсов и теоретических полемик — от идеи спасения в средневековой Руси до «особости» в современной политической культуре, от споров вокруг нацистской катастрофы до критики историографии «особого пути» в 1980‐е годы. Рефлексия над концепцией «особости» в Германии, России, Великобритании, США, Швейцарии и Румынии позволяет по-новому определить проблематику травматического рождения модерности.

Барбара Штольберг-Рилингер , Вера Сергеевна Дубина , Виктор Маркович Живов , Михаил Брониславович Велижев , Тимур Михайлович Атнашев

Культурология