Мэн-цзы

„Ах, как хорошо задан вопрос! Посещение Сыном Неба подвластных ему владетельных князей называлось «объездной охотой». «Объездная охота» – это объезд тех мест, которые были обязаны охранять владетельные князья. Прибытие владетельных князей на утренний прием к Сыну Неба назьшалось «отчетами по службе». «Отчеты по службе» – это изложение того, в чем заключалась обязанность владетельных князей. Во всем этом не было ничего такого, что не было бы связано со служебными делами: весной – наблюдение за вспашкой и восполнение недостатка в семенах, а осенью – наблюдение за уборкой и оказание помощи нуждающимся. В поговорке времен царства Ся говорилось: «Не разъезжай наш ван по своим владениям, с чего бы мы стали благоденствовать? Не объезжай наш ван свои владения, каким бы образом мы получали помощь?»

Для владетельных князей каждая такая поездка, каждый объезд были мерилом их деятельности.

А теперь не так. Где войско князя пойдет, там все продовольствие окажется съеденным. Голодающие остаются без пищи, а трудящиеся – без отдыха. Как только начинают владетельные князья коситься и поносить друг друга, так народ поднимает ропот. Владетельные князья пропускают мимо ушей указы Сына Неба, терзают народ; питье и еда расходуются ими нескончаемым потоком.

Для владетельных князей являются печалями: плыть по течению, преодолевать течение, запустение и гибель.

Кто уносится вниз по течению и забывает о возвращении назад, того я называю плывущим по течению; кто устремляется вверх по течению и забывает о возвращении назад, того я называю преодолевающим течение; кто без пресыщения гоняется на охоте за дикими животными, того я называю приводящим в запустение дела управления; кто находит радость в вине и пьет без отвращения, того я называю приводящим к гибели свое владение.

Прежние правители не находили радости в том, чтобы плыть по течению, преодолевать течение; не совершали поступков, приводящих к запустению и гибели.

Государь, подумайте и вы о своих поступках".

Правитель Цзин-гун обрадовался. Он ввел в своем владении большие запреты, выехал из своего дворца и поселился в пригороде. Тогда и было положено начало выдачам ссуд из казенных амбаров и восполнению недостатка в семенах. Он призвал наивысшего наставника по музыке и велел ему: „Сочини для меня музыку, в которой выражалась бы взаимная любовь государя и его слуг". Мелодии „Чжи шао" и „Цзюэ шао", должно быть, и были этими музыкальными произведениями. Стихи на эту музыку назывались: „Какая может быть вина в том, чтоб сдерживать желания государя?"

Сдерживать желания государя – значит, любить его».

2.5. Сюань-ван, правитель владения Ци, спросил Мэн-цзы:

– Все люди говорят мне, чтобы я отдал на слом «Светлый храм». Ломать его или оставить?

На это Мэн-цзы ответил так:

– «Светлый храм» – это ведь храм тем, кто был настоящим ваном. Если вы, ван, хотите проводить вановское управление народом, то не ломайте его.

– Могу ли осведомиться, что значит «вановское управление»? На это Мэн-цзы ответил: «Вот как в старину Вэнь-ван правил во владении Ци. С тех, кто обрабатывал землю, взималась одна девятая валового сбора. Служилые люди получали потомственное жалованье; на заставах и базарах товары только проверяли, но пошлин не взыскивали; на ловлю рыбы в водоемах и рыбных садках запрета не было; жен и детей преступников в залог не брали. Старики, не имеющие жен, получали именование вдовцов; старухи, не имеющие мужей, получали название вдов; старики, не имеющие детей, носили название одиноких; малолетние, не имеющие отцов, носили название сирых. Эти четыре группы составляли тот обездоленный народ Поднебесной, которому не к кому было обратиться с жалобами на свою долю. Приступая к делам управления и при проявлении нелицеприятности к людям, Вэнь-ван обязательно прежде всего учитывал эти четыре группы населения. Об этом же говорится и в Стихах:

Хорошо живется вам, богачам,
Так пожалейте ж бобылей горемычных!» (7)

Ван воскликнул:

– Ах, до чего же хороша речь твоя! Мэн-цзы спросил:

– Отчего бы вам не осуществить это, ван, если вы одобряете?

Ван ответил:

– У меня есть порок: я люблю богатства. На это Мэн-цзы ответил: «В старину был такой Лю-гун, который любил богатства.

О нем даже в Стихах говорится так:

Тогда сбирал в стога, в амбары жатву
И весь сушеный провиант
Укладывал в тюки, в мешки. И думу
Он задумал, чтобы народ к себе собрать во имя славы.
Ему он луки, стрелы натянуть велел.
Щиты и копья, пики и секиры вдруг взметнулись,
И шествие народное тогда так началось (8).

Следовательно, „шествие народное тогда так началось" потому, что у тех, кто постоянно жил, были стога и амбары, а у тех, кто отправился в шествие, был завернут провиант.