Читаем Менделеев полностью

В 1893 году на Охтинском заводе была создана комиссия, которая пришла к противоречивому заключению, что, во-первых, пироколлодий практически ничем не отличается от охтинского пироксилина, а во-вторых, нужны очень продолжительные испытания, чтобы установить его преимущества. Начавшиеся споры и дрязги будут тянуться до Русско-японской войны и закончатся полным прекращением производства бездымного пироколлодийного пороха. Дмитрий Иванович сражался за свое детище до 1895 года, после чего отказался от должности консультанта Морского министерства и от всех прав на полученные под его руководством результаты. Один из его сотрудников, талантливый инженер С. П. Вуколов, по этому поводу написал: «Объяснение до крайности простое. В глазах тогдашних деятелей порохового дела… у Д. И. был крупный недостаток: он был штатский человек, не военный, не имевший штампа высшей артиллерийской школы. Они не могли переварить, когда этот чужой их среде человек со всей горячностью своей натуры говорил о горении пороха в канале орудия, о причинах ненормальных давлений при стрельбе, приводящих к разрыву орудий, когда он говорил о недостатках их пороха (пороха французов), указывал на однородность, предельность пироколлодийного пороха».

Пока русские военные чиновники перебрасывали друг на друга ответственность за судьбу менделеевского пороха, вокруг него разворачивалась еще одна, на этот раз действительно авантюрная, шпионская история. Несмотря на то, что проект был засекречен, добыть его результаты не представляло труда для иностранцев (вспомним, например, справочник «Весь Петербург» или тот факт, что Охтинским заводом какое-то время руководил французский подданный). Доступ к рецепту и способу производства пироколлодия без особого труда получил и военно-морской атташе Североамериканских Соединенных Штатов лейтенант Бернадоу, который в 1895 году (тогда же, когда Дмитрий Иванович отказался от своих прав в пользу русского военного флота) оформил патент на американский бездымный пироколлодийный порох. О том, как он добыл эти сведения в стране русских медведей, лейтенант совершенно открыто рассказал в одном из своих выступлений в американском военно-морском колледже.

В России этот факт не вызвал никакого резонанса и не оказал влияния на «пороховой спор». Зато после начала Первой мировой войны русские генералы заглянули в свои пороховые погреба, увидели, что надежного пороха у них нет, и тут же нашли выход в многомиллионных закупках американского пороха, «изобретенного» бравым лейтенантом Бернадоу, к огромной радости американских производителей и, естественно, собственному удовольствию.

Тут можно было бы поставить точку в истории с украденным порохом, но мешает еще один «факт», содержащийся в уже упомянутом томе «Очерков истории российской внешней разведки». Оказывается, будучи в Америке по нефтяным делам, Дмитрий Иванович выполнил еще одно «деликатное» поручение — вызнал технологию производства американского бездымного пороха, которая в свое время помогла ему разработать свой, пироколлодийный. То есть в целях утверждения профессиональных ценностей всё поставлено с ног на голову: на то она и Америка, чтобы туда проверенных людей с секретными заданиями посылать. И вообще, добыть, вывезти и применить на родине престижнее, чем получить в результате самостоятельных исследований, тем более что собственные разработки могут выкрасть иностранные спецслужбы. Это, собственно, и произошло — успех украли. Известно, что секретом менделеевского пороха интересовались не только американцы. В воспоминаниях О. Э. Озаровской упоминается о попытке подкупить руководителя пороховой лаборатории И. М. Чельцова. После ухода некоего визитера разгневанный Иван Михайлович сообщил Озаровской, что только что французы предложили ему миллион франков за состав и способ производства пироколлодийного пороха. Тут же Чельцов отправился к Дмитрию Ивановичу и поведал ему о случившемся. Как реагировал на эту новость Менделеев, можно только предполагать. Но хорошо известно, что он много раз писал о необходимости режима секретности и делился предчувствиями, что в конце концов его порох выкрадут иностранцы.

Перейти на страницу:

Все книги серии Жизнь замечательных людей

Газзаев
Газзаев

Имя Валерия Газзаева хорошо известно миллионам любителей футбола. Завершив карьеру футболиста, талантливый нападающий середины семидесятых — восьмидесятых годов связал свою дальнейшую жизнь с одной из самых трудных спортивных профессий, стал футбольным тренером. Беззаветно преданный своему делу, он смог добиться выдающихся успехов и получил широкое признание не только в нашей стране, но и за рубежом.Жизненный путь, который прошел герой книги Анатолия Житнухина, отмечен не только спортивными победами, но и горечью тяжелых поражений, драматическими поворотами в судьбе. Он предстает перед читателем как яркая и неординарная личность, как человек, верный и надежный в жизни, способный до конца отстаивать свои цели и принципы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.

Анатолий Житнухин , Анатолий Петрович Житнухин

Биографии и Мемуары / Документальное
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование

Жизнь Михаила Пришвина, нерадивого и дерзкого ученика, изгнанного из елецкой гимназии по докладу его учителя В.В. Розанова, неуверенного в себе юноши, марксиста, угодившего в тюрьму за революционные взгляды, студента Лейпцигского университета, писателя-натуралиста и исследователя сектантства, заслужившего снисходительное внимание З.Н. Гиппиус, Д.С. Мережковского и А.А. Блока, деревенского жителя, сказавшего немало горьких слов о русской деревне и мужиках, наконец, обласканного властями орденоносца, столь же интересна и многокрасочна, сколь глубоки и многозначны его мысли о ней. Писатель посвятил свою жизнь поискам счастья, он и книги свои писал о счастье — и жизнь его не обманула.Это первая подробная биография Пришвина, написанная писателем и литературоведом Алексеем Варламовым. Автор показывает своего героя во всей сложности его характера и судьбы, снимая хрестоматийный глянец с удивительной жизни одного из крупнейших русских мыслителей XX века.

Алексей Николаевич Варламов

Биографии и Мемуары / Документальное
Валентин Серов
Валентин Серов

Широкое привлечение редких архивных документов, уникальной семейной переписки Серовых, редко цитируемых воспоминаний современников художника позволило автору создать жизнеописание одного из ярчайших мастеров Серебряного века Валентина Александровича Серова. Ученик Репина и Чистякова, Серов прославился как непревзойденный мастер глубоко психологического портрета. В своем творчестве Серов отразил и внешний блеск рубежа XIX–XX веков и нараставшие в то время социальные коллизии, приведшие страну на край пропасти. Художник создал замечательную портретную галерею всемирно известных современников – Шаляпина, Римского-Корсакова, Чехова, Дягилева, Ермоловой, Станиславского, передав таким образом их мощные творческие импульсы в грядущий век.

Аркадий Иванович Кудря , Вера Алексеевна Смирнова-Ракитина , Екатерина Михайловна Алленова , Игорь Эммануилович Грабарь , Марк Исаевич Копшицер

Биографии и Мемуары / Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное

Похожие книги

120 дней Содома
120 дней Содома

Донатьен-Альфонс-Франсуа де Сад (маркиз де Сад) принадлежит к писателям, называемым «проклятыми». Трагичны и достойны самостоятельных романов судьбы его произведений. Судьба самого известного произведения писателя «Сто двадцать дней Содома» была неизвестной. Ныне роман стоит в таком хрестоматийном ряду, как «Сатирикон», «Золотой осел», «Декамерон», «Опасные связи», «Тропик Рака», «Крылья»… Лишь, в год двухсотлетнего юбилея маркиза де Сада его творчество было признано национальным достоянием Франции, а лучшие его романы вышли в самой престижной французской серии «Библиотека Плеяды». Перед Вами – текст первого издания романа маркиза де Сада на русском языке, опубликованного без купюр.Перевод выполнен с издания: «Les cent vingt journees de Sodome». Oluvres ompletes du Marquis de Sade, tome premier. 1986, Paris. Pauvert.

Донасьен Альфонс Франсуа Де Сад , Маркиз де Сад

Биографии и Мемуары / Эротическая литература / Документальное
«Ахтунг! Покрышкин в воздухе!»
«Ахтунг! Покрышкин в воздухе!»

«Ахтунг! Ахтунг! В небе Покрышкин!» – неслось из всех немецких станций оповещения, стоило ему подняться в воздух, и «непобедимые» эксперты Люфтваффе спешили выйти из боя. «Храбрый из храбрых, вожак, лучший советский ас», – сказано в его наградном листе. Единственный Герой Советского Союза, трижды удостоенный этой высшей награды не после, а во время войны, Александр Иванович Покрышкин был не просто легендой, а живым символом советской авиации. На его боевом счету, только по официальным (сильно заниженным) данным, 59 сбитых самолетов противника. А его девиз «Высота – скорость – маневр – огонь!» стал универсальной «формулой победы» для всех «сталинских соколов».Эта книга предоставляет уникальную возможность увидеть решающие воздушные сражения Великой Отечественной глазами самих асов, из кабин «мессеров» и «фокке-вульфов» и через прицел покрышкинской «Аэрокобры».

Евгений Д Полищук , Евгений Полищук

Биографии и Мемуары / Документальное
100 знаменитых евреев
100 знаменитых евреев

Нет ни одной области человеческой деятельности, в которой бы евреи не проявили своих талантов. Еврейский народ подарил миру немало гениальных личностей: религиозных деятелей и мыслителей (Иисус Христос, пророк Моисей, Борух Спиноза), ученых (Альберт Эйнштейн, Лев Ландау, Густав Герц), музыкантов (Джордж Гершвин, Бенни Гудмен, Давид Ойстрах), поэтов и писателей (Айзек Азимов, Исаак Бабель, Иосиф Бродский, Шолом-Алейхем), актеров (Чарли Чаплин, Сара Бернар, Соломон Михоэлс)… А еще государственных деятелей, медиков, бизнесменов, спортсменов. Их имена знакомы каждому, но далеко не все знают, каким нелегким, тернистым путем шли они к своей цели, какой ценой достигали успеха. Недаром великий Гейне как-то заметил: «Подвиги евреев столь же мало известны миру, как их подлинное существо. Люди думают, что знают их, потому что видели их бороды, но ничего больше им не открылось, и, как в Средние века, евреи и в новое время остаются бродячей тайной». На страницах этой книги мы попробуем хотя бы слегка приоткрыть эту тайну…

Александр Павлович Ильченко , Валентина Марковна Скляренко , Ирина Анатольевна Рудычева , Татьяна Васильевна Иовлева

Биографии и Мемуары / Документальное