Менеджмент по-Суворовски. Наука побеждать

7. Суворов прекрасно понимал, что армия-машина (система Фридриха Прусского) хотя и эффективна, но в весьма ограниченных пределах. Тем более что она весьма чужда свободолюбивому творческому духу русского человека. Поэтому парадигме армии-машины Суворов противопоставил парадигму армии – живого организма. В менеджменте подобные параллели в работе «Живая компания»[3] проводил Ари де Гиус, один из топ-менеджеров компании Shell. Органичность армии достигалась «отеческим» стилем общения, которого придерживался Александр Васильевич. Для солдат армия была настоящей семьей, а Суворов – отцом. Впрочем, не только он один. Этот стиль транслировался на всю армию. Отцами для своих солдат были Багратион, Милорадович и Кутузов, полковники, ротные офицеры, унтер-офицеры и даже просто старики для новобранцев. В суворовских войсках солдаты и офицеры любили друг друга, они были друг другу родными. И это не пустые слова. Суворову удалось добиться такого братства. «Организмичность» армии обеспечивала очень быструю регенерацию в бою. Место выбывшего из строя командира тут же занимал наиболее способный воин. А поскольку в суворовских войсках замысел боя знали все, то отсутствие командиров никак не сказывалось на управляемости войсками. Пример тому – штурм Измаила, во время которого почти половина командного состава была выведена из строя, но это никак не отразилось на выполнении боевых задач, которые были достигнуты строго в установленное время.

8. Решительность и самостоятельность. Суворов говорил о том, что самостоятельность нужна «для скорейшей во всем решимости», чтобы не подвергать «нужные предприятия медлительности». «Спрашиваться старших крепко запрещаю; но каждому постовому командиру в его окружности делать мятежникам быстрый и скорый удар, под взысканием за малую деятельность». Ради быстрых и адекватных действий Суворов даже разрешал себя не слушать: «Я вправо, должно влево – меня не слушать. Я велел вперед, но ты видишь – не иди вперед. Местному всегда виднее». Некоторые приказы Суворова того времени, как и его чудачества, кажутся теперь совершенно невозможными и даже лишенными смысла. Но не таков был Суворов. Как мы помним, он ничего не делал без определенной, всегда ясной для него цели.

«Решаться нужно скоро, даже выбирая не лучшее из средств». Суворов буквально культивировал у своих подчиненных умение быстро и самостоятельно принимать решения в ситуации неопределенности. Главным богом Суворова была адекватность. Иначе говоря, соразмерность, своевременность и соответствие действий требованиям реальной ситуации. Ради того, чтобы солдаты в конкретных обстоятельствах действовали быстро и наилучшим образом, он готов был пожертвовать любыми правилами и порядками, кроме морально-нравственных («Разбойнику, душегубу – Бог в бою не помощник»). За безнравственные проступки Суворов карал нещадно.

Для развития смекалки он все время испытывал своих солдат и офицеров вопросами, на которые трудно было сразу найти ответ: «Сколько звезд на небе?», «Сколько рыб в реке?», «Сколько верст до Луны?» Отвечать нужно было пусть и не точно, но быстро и убедительно. Больше всего на свете Суворов не терпел, когда ему говорили «Не могу знать». Но пролепетать в ответ всякую чушь тоже было нельзя. Суворов мог ничего не сказать, но выводы сделать.

Развитая самостоятельность солдат и офицеров в суворовских войсках оборачивалась гибкостью действий на поле боя. Получалось, что каждый участник сражения знал общий замысел и искал способ, как его быстро и наилучшим образом реализовать. Если какое-то подразделение на поле боя не справлялось с поставленной задачей, ему на помощь тут же приходило другое. Таким образом, в суворовском потоке не было пустот, они тут же заполнялись живой массой готовых ко всему людей, а поток продолжал свое неудержимое, стремительное движение к намеченной цели.

Сводя все вышеизложенное к одному целому, мы имеем адаптированную для современного менеджмента картину суворовского потока (см. схему ниже).