- Хорошего дня, - начинает он.
- Вы на Первом Музыкальном, - перебиваю я.
- Для начала… - пытается продолжить он, но снова встреваю я:
- Хочу представить вам…
- Замечательного человека…
- Настоящую красавицу…
- И просто хорошую девушку…
- Полину Стар!
Произнеся последнюю фразу, мы уставились друг на друга с нескрываемой злостью. Девушка процокала на своих каблучках и села рядом с Яном, чувствуя себя лишней.
Мы продолжили в том же духе – воруя реплики друг друга. Странно, но режиссёр нас не останавливал. Перчика хочется? Я не удержался от подколки, Ян тоже, и это переросло в словесную баталию. Чем дальше, тем тоньше становились наши язвительные шутки, тем больше чувствовалось напряжение.
Когда режиссёр объявил перерыв, мы выдохнули. Я заперся в гримёрке, чувствуя себя так, будто разгрузил вагон.
Так нельзя.
Я вернулся на площадку немного успокоившись и готовый сдерживаться. Это моё состояние продержалось ровно три минуты. Ровно три подколки Яна.
Одна певичка возмутилась:
- Я не могу так сниматься!
Но решала здесь не она. Мы продолжили.
***
Мы работали до позднего вечера. Из отснятого материала могло бы получиться несколько шоу, честное слово. А я с ужасом думал, что если так будет дальше, то я сойду с ума.
Подавленный и невесёлый, я листал завтрашний сценарий, обсуждая незначительные нюансы с режиссёром, как вдруг что-то заставило меня повернуть голову.
Окружённая ореолом света ко мне приближалась девушка. Хрупкая, точёная, невесомая. Аккуратненький овал лица, окружённый кудряшками с кокетливым бантиком на них, светлая рубашка и короткая плиссированная юбка, которая выглядела бы вульгарно, если бы не плотные чёрные колготки и милые туфельки, как у школьниц. Девушка широко мне улыбалась, а я не верил своим глазам. Затем подскочил, закружил эту крошечную фею, прижал к себе. Тая в ответ так звонко рассмеялась, что я в один миг стал счастливым.
27 апреля
Полуночное кафе было уютным. Мы сидели друг напротив друга и держались за руки. Иначе просто невозможно. Я не верил, что Тая здесь, со мной.
- Ты стала такая красивая, - шепчу я, замечая, что ни усталости, ни тревог больше нет.
Она смеётся, кокетничает:
- А в школе такой не была?
- Была, но…
- Но всё было иначе, да?
Киваю. Как же с ней легко.
- Ты тоже ничего, - она отпивает кофе. По её тону я понимаю, что «ничего» значит намного больше.
- Что ты делаешь здесь?
- То же, что и Марат, - я хмурюсь, а она поясняет: - Один козёл пригласил нас сюда. Участвовать в шоу я отказалась, но тебя не увидеть не могла.
- Ты учишься? Где?
- Да не поверишь – в Гарварде.
Я присвистнул. Круто. Один в Англии, другая - в Америке. Золотые детки.
- А как ты так просто уехала?
- Взяла м-м… как же это по-русски, типа отпуска.
- Так можно?
- Да, дурачок. У вас это называется академ, - вспомнила она.
Мы разговаривали полночи. Вспоминали, смеялись, она рассказывала о себе, я - о своих писательских замашках. И было совершенно всё равно, что завтра сьемки, что меня будут отчитывать за мой уставший вид. Всё самое главное сейчас сконцентрировалось в Тае.
Я проводил её в отель (её родители переехали в штаты почти сразу, как она поступила в Гарвард, и продали всё имущество в России), мы долго не могли проститься, бесконечно улыбались друг другу. Потом я взял такси, вернулся счастливый домой, встретив Ваську на кухне, закружил его в танце. Он удивлённо отстранился:
- Тём, ты выглядишь таким влюблённым. – И дальше всё испортил: - Вы помирились?
***
Сегодня было хуже, чем вчера. Выглядел я не так уж и плохо, умелые ручки девочек-гримёрш всё скрыли. А вот Ян бесновался. Впервые видел его таким несдержанным. Он кричал на всех, дерзил звёздам, срывал сьёмки. Прямо в камеру резко высказался по поводу творчества любимицы молодёжи Виталии. Я потом успокаивал девчонку, которая перевела полпачки носовых платков.
Даже режиссёр вышел из себя, объявил, что так снимать невозможно, и отправил всех по домам до завтра. Получалось, что моё «наказание» удлинилось, но мне было всё равно.
Я мчался к Тае, не забыв позвонить папе, поинтересоваться о здоровье, затем Ваське, спросить о том же. Девушка встретила меня в белом платье с коротким рукавом.
- Не замёрзнешь?
- Ты же не дашь…
Но она всё-таки захватывает тонкий плащ. Хотя я бы точно не дал ей замёрзнуть.
***
Когда я с ней, время летит незаметно. Мы побывали на набережной, прошлись по тихим улочкам города, поужинали в итальянском кафе. Опять не могли проститься. Когда я вернулся домой, было уже темно.
- Васька, - позвал я.
- Я тут, - отозвался друг из спальни.
Тут я заметил пару чемоданов у входа.
- Вась?
То, что друг задержался у меня, не особо тревожило. Как и то, что мы до сих пор спали в одной кровати (что, безусловно, бесило Мишку). Васька потаскал из своей квартиры сюда вещи, раскидывал их повсюду. Однако чемоданы могли означать только одно.
- Ты возвращаешься домой?
- Нет.
Он краснеет.
- А не слишком ли вам рано жить вместе? – я сажусь рядом с другом. - Да и где?
- Миша с нового года работает, зарабатывает неплохо, мы будем снимать квартиру.
- Но как же твои родители?