Меня больше нет

Утром перед глазами картины вчерашней ночи. Яркие, развратные. Мне стыдно. За собственную слабость, за то, что я получил такое удовольствие. Из-за прикрытой двери доносится шум, значит, Ян на кухне. Моя одежда, аккуратно сложенная, лежит на стуле. Встаю и тут же едва сдерживаю вскрик. Задница болит, спина и поясница саднят. Кто-то вчера неплохо постарался. Пытаюсь извернуться, смотрю. Блин, кожа красная, в багровых потеках. Да, Ян явно не был нежен. Замечаю, что плечо тянет, и обнаруживаю там большой синяк и след от зубов. Твою же мать… Спасибо, блять. Кое-как одеваюсь, стараясь не тревожить поврежденные части тела. Ага, как же. С таким же успехом я мог пытаться пробраться на лекцию по статистике Филиппа Петровича в конце пары, а он у нас известный тиран, опоздавших никогда не пускает и ведет сразу к декану. Потрахался, блин, удовлетворил желание. Кто еще кого удовлетворил.

Когда я появляюсь на кухне, Ян оборачивается и внимательно оглядывает меня. Невозмутимо спрашивает:

- Как самочувствие?

- Хорошо, - стараюсь не злиться.

- Обезболивающее дать?

- Переживу.

- Чисти зубы и возвращайся. Кофе, чай?

- Кофе, - буркнул я, скрываясь в ванной. Опять пользуюсь его зубной щеткой. Так и хочется ей повозить в унитазе, еле сдерживаюсь, честное слово.

Умываюсь, мельком гляжу на себя в зеркало и обмираю. Блин, да у меня на лице написано, что я всю ночь трахался. Губы опухшие, искусанные, шея в засосах, на скуле едва заметное красное пятнышко – синяк. И когда это он успел меня ударить? А засосы наставить? Черт. Видок ужасный. Еще более раздраженный, выхожу из ванной комнаты и сажусь за стол. Конечно, резко, забыв о своей больной заднице. Охаю, смахиваю выступившие слезы. Ян без улыбки смотрит на меня, сидя напротив:

- Совсем плохо?

- А что, как бы вину чувствуешь?

- Нет.

- Тогда зачем спрашиваешь?

- Завтракай.

Смотрю на тарелку с тостами перед собой и вишневый джем. Тут же чашка с кофе. Черный, наверное, без сахара. Ян так любит. А уж как я люблю, он никогда не запоминал. Отламываю кусочек тоста, щедро намазываю его джемом. С трудом проглатываю. Завтракать не хочется. И кофе горький. Поднимаю глаза:

- Ян, что дальше?

- Помоешь посуду.

Морщусь. Я не об этом, и он это знает. Я понимаю, что одна ночь ничего не изменит, но мне интересно, что чувствует он. Парень преспокойно допивает свой кофе, складывает руки на груди и произносит:

- Ты о том, что между нами? Даже не буду скрывать, что меня к тебе влечет. Я вижу только один вариант развития событий, приемлемый для меня. Никаких серьезных отношений, а секс в том же ключе, что и вчера.

Не успел я обрадоваться, что Яна «влечет» ко мне, как сразу загрустил. Как вчера… Я каждый раз такой бедный ходить буду? Жестоко, больно… Решаю уточнить:

- То есть эти садомазохистские игры?

- Называй это как хочешь. Я – твой хозяин, а ты, как и прежде, моя зверушка.

- О, не сильно ты перерос школу, - не удерживаюсь я.

Тут же, мгновенно встав, Ян оказывается рядом со мной и бьет по лицу.

- Не смей мне дерзить.

Я прижимаю руку к щеке. Ублюдок. А он подцепляет мой подбородок и целует меня. Поцелуй со вкусом кофе и вишни. Потрясающе, если честно. Когда он отстраняется, я чувствую лишь горечь.

- Ты будешь выполнять любой мой приказ, за неповиновение ты будешь наказан. Однако, это наши с тобой отношения. Никто не должен о них знать. На публике мы ведем себя как ни в чем не бывало. Ни намека. Понял?

- Я еще не согласился, - еле слышно говорю я, глядя в его серые глаза.

Его губы чуть изгибаются:

- Ты согласился вчера, когда твои стоны слышал весь дом.

Краснею. Честное слово, одно мгновение – и как рак. Ян языком проводит по моей щеке:

- Все такой же стеснительный… Слово «член» произнести можешь?

Не отвечаю. Понимаю, что он прав… Теперь я от него никуда не денусь. Вдруг становится интересно:

- Мне звать тебя "хозяин"?

- Иногда, - парень чуть улыбается. – Мой посуду и проваливай домой.

Вот так вот. Вот мне сразу и указали мое место. Посуду я споласкиваю абы как, пока Ян перестилает кровать. На простыне я замечаю кровь. Не удивительно. В коридоре у меня возникает проблема. Как мне надеть кроссовки? Я наклониться не могу. Больно невероятно. Парень замечает, что я толкусь в прихожей:

- Ну что?

- Я… это… - блин, сказать как-то стыдно.

Может, взять кроссовок, попытаться сесть на кухне? Чуть наклоняюсь, стараясь держать спину ровной. Еле сдерживаю вскрик. И так невозможно. Ян вздыхает:

- И что молчишь?

Подходит ко мне, берет мой кроссовок, надевает на мою ногу, завязывает шнурки. Я замираю. То же самое он проделывает со второй моей ногой. Поправляет джинсы. В этом столько интимного… Теплого… Я в замешательстве. А он поднимается, скользит губами по моему виску, касается уха:

- Я не всегда буду причинять тебе боль. Только когда мне захочется или когда ты заслужишь. К тому же, хозяин должен заботиться о своем питомце.

- Ян, я…