Меня больше нет

Ян, без стеснения пользуясь открытым окном, курил. Его волосы были мокрыми, лежали тяжелым прядями на плечах. Взгляд был устремлен вдаль. Думал он о чем-то глобальном, начисто отметая реальность.

- Ян, - тихо позвал я, - простудишься.

Он вздрогнул. Выкинул недокуренную сигарету прямо в окно и закрыл его. Затем повернулся ко мне:

- Так что с завтраком?

- Эм, - протянул я, открывая холодильник.

Пугающий своей пустотой, он вмещал в себя лишь полупустую упаковку яиц и бутылку молока.

- Не густо, ну да ладно, - Ян решительно вынимает продукты. – Мука есть?

Киваю. Где-то была. Приходится полазить по всем ящичкам, чтобы найти ее. Дальше колдует Ян, периодически требуя что-то вроде соли или уксусной эссенции. Я сажусь за кухонный стол и кладу голову на руки, не спуская с Яна глаз. Так вот что это, происходящее со мной. Я влюблен. Вот в этого человека, непонятно что готовящего. Самого прекрасного человека на свете, стоит отметить. Почему-то в школе было иначе. Я любил Яна, я помню, как сам признавался ему в этом, но сейчас всё было иначе. Серьёзней, взрослей что ли. Я осознавал это так отчетливо, как никогда в жизни. Сердце трепетало, дыхание сбивалось. На лицо все симптомы влюбленности какой-нибудь взбалмошной девчонки. Плохо, что я не был девчонкой, а вполне себе был парнем. Я ловил каждое движение Яна, жадно, словно путник в пустыне последнюю каплю из фляжки. Меня это пугало. Во-первых, не понятно, что у Яна на уме. Временное спокойствие в наших отношениях должно было меня успокоить, но оно лишь пугало. Во-вторых, я не представлял, что будет дальше. Я, нужно быть откровенным, немного боялся Яна. Нет, не так. Не боялся, просто… Он меня настораживал. Такой холодный по жизни и такой горячий в сексе. От его шёпота по коже пробегает россыпь дразнящих мурашек. От его взгляда кровь приливает к лицу. От его ласковых обращений становится так тепло в груди. Я чувствую себя идиотом. Что, если я его люблю, а он меня нет? Что если для него это лишь секс? После моего позора вчера не известно, что он еще думает.

- Тём, - отвлекает меня голос Яна. – Ты о чём задумался?

- Я… - протягиваю, пытаясь срочно придумать отмазку. – Да об учёбе.

- Вот как? – он что-то месит руками, по локоть в муке.

- Да.

- И что же тебе приходит в голову, когда ты думаешь об учёбе?

- Мне? Эм, да ничего такого. Реферат нужно делать.

- Да? – заинтересовался Ян. – И на какую тему?

- Я не помню, - вздыхаю я. И чего я про учёбу ляпнул? – В тетради нужно глянуть.

- Интересно, что ты там хочешь глянуть, если они у тебя девственно чисты, котёнок?

Я замираю. Невольно улыбаюсь. Внизу живота что-то стягивает от предвкушения, хотя я знаю, что не будет этих «игр». Ян успел проверить мои тетради? Почему-то чувствую себя счастливым. Встаю, подхожу к нему и утыкаюсь носом куда-то между его лопаток. Он на мгновенье напрягается, но потом расслабляется, продолжает что-то готовить.

- Тёмка, - вздыхает он. Но я чувствую нежность в его голосе. Нет, я могу потрогать её руками. – Ты должен учиться. Должен получить диплом.

- Зачем? – безразлично говорю я. – Мне не нравится это.

- А что тебе нравится, котёнок?

Я молчу. Не знаю, что сказать. Просто вдыхаю его запах, смешанный с моим. Я давно не знаю, что мне нравится. Раньше я писал, или творил, как называл это Васька. Раньше я был в команде КВН. Раньше я был кем-то… А сейчас, я просто ведущий молодежного канала. И даже не могу сказать, нравится мне это или нет.

Ян оттряхивает руки и я вижу, что он вымешивал тесто. Откуда он это умеет? Он достает противень, отрезает ножом небольшие кусочки от общей массы и осторожно катает из них шарики.

- Что это будет?

- Потом увидишь, - улыбается он.

Достает корицу (у меня есть корица?), посыпает ей тесто, затем немного сахаром сверху и отправляет в разогретую духовку.

- У тебя есть сливочное масло, варенье?

Вроде где-то было. Я перебираю все нижние ящички кухни. Варенье находится абрикосовое, а кусочек масла в морозилке. Ян заваривает в старом чайничке, доставшемся мне от прежних жильцов, пахнущий карамелью чай. Мы садимся друг напротив друга за столом и ждем, когда испекутся шедевры в духовке. Он просто смотрит на меня, а я на него. И происходящее так тепло, так по-домашнему. Ничего не нужно больше.

Идиллия не бывает вечной, и я почти что рад зазвонившему сотовому; Ян напротив, но ничем не выражает свои эмоции, просто встает, уходит, слышу из спальни его безразличный голос.

- Ладно, я понял, - резюмирует он.

Через минуту возвращается на кухню уже собранный, одетый, серьёзный.

- Прости, мне нужно идти, - он вглядывается в моё лицо. Кажется, что если я попрошу, то он останется. Но это Ян, он не может просто остаться.

- Хорошо, - улыбка почти настоящая, мнимо-оптимистичная.

- Булочки испекутся через полчаса.

Так это булочки. Киваю. Уверен, что аппетита не будет. Ян почему-то стоит на месте. Никуда не идёт. Ждёт?

- Ты не спросишь, куда я? – льдинки.

- Нет.

Я выдерживаю его взгляд. Что-то неуловимо изменилось. Почему я не спрошу, раз мне так интересно? Отказываюсь себе признаваться.

- Знаешь, Тём, ты невыносим.