Меня ему продали (СИ)

— Ясмина, ты долго ещё? — послышался резкий голос мачехи.

Быстро стерев слёзы, я положила бельё обратно, не собираясь его надевать.

— Ты чего так долго? — прошипела Эмине, без стеснений врываясь в примерочную и отбирая у меня пакет.

— Что это? — слабо прошептала я.

— Ты все ещё не надела его? — Её голос зазвенел от ярости, а потом она буквально приказала, возвращая бельё: — Надевай. Быстро!

— Не буду! Ты с ума сошла?

— Надевай, Ясмина, не спорь! — строго бросила мачеха. — И не надо на меня так смотреть! Чем ты собираешься держать рядом такого мужика, как твой жених?

— Не собираюсь я никого держать рядом! Не я выбирала наш союз, если ты забыла! — ответила ей в сердцах, бросая чёртовы тряпки на стул и садясь сама.

Казалось, что мои нервы были натянуты до предела. Я с трудом сдерживала себя, ощущая, что могла в любой момент разрыдаться или позволить себя излишнюю грубость.

— Слушай сюда! — Не успела я скрыть лицо в ладонях, как Эмине схватила меня за подбородок, сжимая пальцы и заставляя смотреть на себя. — Не стоит тут распускать нюни! Все наши женщины проходят через подобное. Только Самрат не совсем обычный человек. Мы обе знаем. И не спорь со мной, Ясмина! Если ты не будешь удовлетворять его в постели, то он не просто вышвырнет тебя. Он сживёт нас со свету. Ариф останется на улице. Твой будущий муж обещал мне, что будет содержать его. И тебе придётся терпеть. Не ради себя, а ради брата! Не позорь имя своего отца! Если воспротивишься и вздумаешь артачиться, пятно позора ляжет не только на одну тебя. Век не отмоемся!

— Ты слишком драматизируешь! — не выдержав, отозвалась я.

— Нет, ты ничего не понимаешь. Сделай так, как я велю. Если будет больно — держись. Захочет Самрат тебя — не сопротивляйся. Терпи! А теперь быстро надела бельё!

— Я…

— Переживёшь сегодняшнюю ночь, я возьму твоего муженька на себя, — огорошила мачеха. — Что так смотришь? Я вообще-то молодая и знаю, как удовлетворять мужчин. Ему точно понравится. Если получится, заставлю его жениться на себе, а тебя попрошу отпустить. Сможешь катиться на все четыре стороны, как и мечтаешь!

Проглотив взыгравшее отвращение к ней, я сжала кулаки. «Как отец женился на этой бесчувственной женщине? Как я не видела её истинное лицо?» — подумалось мне.

— Выйди. Я не буду при тебе одеваться!

Неизвестно, в чём я согрешила, раз Аллах решил меня наказать. Самрат и правда был моим наказанием. Личным кошмаром, который вот-вот мог воплотиться в жизнь.

Скрипя сердцем, я переоделась и вышла из примерочной. К тому времени сестра Эмине успела выбрать себе наряд, что был, в отличие от моего, достаточно скромным. Ей уже делали макияж, а Ариф сидел рядом, но его ничего не интересовало, кроме телефона. «Лишь бы никто не трогал и игру не отбирал. На другое ему плевать. Впрочем, так и должно быть. Он ещё ребёнок», — рассудила я, отдавая себя на растерзание визажисткам.

Пока над моим образом работали профессионалы, я раз за разом вспоминала слова Самрата. И не только его.

Эмине не собиралась экономить деньги Алайдарова. С её одобрения мы не только купили самое дорогое платье, но и туфли к ним подобрали. Девушка-консультант попалась болтливой и, пока я мерила последние, всё говорила без умолку. А мне же хотелось, чтобы она поскорее заткнулась.

«Пока не поздно, Ясмина. Беги», — предлагал мне голос разума. Поздно, не поздно, но я не могла. Эмине точно не пошла бы со мной, а я не могла оставить брата. Самрат и правда не простил бы побег. Ни мне, ни моим родным.

— Жених красивый? — вдруг спросила женщина, делавшая мне причёску.

Мы с мачехой переходили из магазина в магазин, из салона в салон, поэтому я, окончательно вымотавшись, только и думала, что о нежеланной свадьбе, глубоко уйдя в свои мысли. Именно поэтому вопрос женщины-парикмахера, сменившей бойких консультанток и визажисток, немного ошарашил меня.

— Что?

— Спрашиваю, жених-то хоть красивый. Невеста очаровательная, но отчего-то глазки грустные. Мне доводилось видеть тысячи невест на своей практике, но такую…

Она покачала головой, словно осуждая меня. Будто бы весь мир знал, почему я выходила замуж за чужого мне человека.

— Может быть. — Я неожиданно начала волноваться, а потом, немного помолчав, смущённо продолжила: — Наверное, да. Красивый.

Задумавшись, я попыталась вспомнить Самрата, но память, как назло, подбрасывала лишь его голый торс, что мне удалось увидеть недавно.

«Должно быть, если бы мы встретились с ним в других обстоятельствах… Если бы он был моим осознанным выбором, то уверена, что я сейчас бы сияла от счастья. Только всё ведь не так. Я вынуждена стать его женой, чтобы мой брат не голодал или, не дай бог, чтобы он не сделал с ним что-то, мстя за отказ мне», — посетила меня мысль, вынуждая громко шмыгнуть носом и опустить голову.