Меня нашли в воронке

Часа через два, как раз когда закончилась пальба за спиной, они выбрались на сушу. Лейтенант не обманул, порой они и впрямь проваливались по грудь. А маленький Захар по шею пару раз в гнилую, холодную жижу.

Едва отдышавшись, побрели снова в глубь леса.

И буквально через несколько метров Захар напоролся на колючку и разодрал правый болотник вдоль всей ступни.

- Ну, твою же мать! - завопил он на весь лес и тут же получил подзатыльник от Виталика.

- Не ори, урод гребаный. Еще не хватало, млять-перемлять, гансов всполошить.

- А как я сейчас пойду то, блин!

- Не ной, все равно ноги сырые. Пошли, кабель тебе в задницу. Под ноги глядеть надо.

Захар что-то забурчал под нос, в спину уходящему Виталику, и поплелся за ним. Идти было неудобно. При каждом шаге ногу приходилось слегка подворачивать, чтобы подошва не загибалась под ступню.

- Как думаешь, отбились наши? - спросил на очередном привале Захар.

- Вряд ли. Сам видел, в каком они состоянии. Даже если сейчас отбились - в следующий раз все закончится. Не успеем мы. - Осунувшееся лицо Виталика казалось равнодушным.

- Так спокойно об этом говоришь… - осуждающе сказал Захар.

- А мне чего прыгать надо от злости? И чем это им поможет?

- Хрен его знает. Все равно это как-то неправильно.

- А как правильно?

- Не знаю…

- Пошли, и подошву-то примотай хотя бы ремнем, что ли?

- Штаны спадут!

Через полчаса они вышли на полянку, где лежали пятеро мертвых десантников.

- Вот тебе и обувка новая… - кивнул на трупы Виталя. - Иди, выбирай размерчик.

Захар покосился, подумал и сказал:

- Ну, на фиг. Не буду я с мертвецов брать…

- И ходи, тогда как дурак, босиком. - Пожал плечами Виталик и побрел осматривать трупы.

- А ты чего делаешь-то? - поморщился Захар.

- Патроны поищу. С обоймой много не навоюем.

Виталик подошел к трупам и стал обшаривать карманы.

Захар же поколебался немного, но преодолел отвращение и стал выбирать подходящий размер ботинок.

- Слышь, а их сюда вроде как в феврале закинули. Так? - спросил Захар.

- Ага. И чего?

- Как они в ботинках-то зимой?

- Не знаю. Но часть вроде в валенках была. Хрен редьки не слаще. В марте же таять снег начал. А под ним болота незамерзающие.

- Звиздец какой-то… Как они воевали-то?

- А ты не видел сегодня?

- Видел. Во, у этого вроде подходят! Сейчас померяю!

Захар попытался развязать мокрые шнурки. Не поддавались.

- Пальцы замерзли. - Пожаловался он Виталику и дернул за ногу десантника.

Нога отвалилась по щиколотке.

Сгнившие белые волокна сухожилий и куски серого мяса торчали из ботинка.

Захара вырвало зеленой болотной слизью.

Он отбросил ботинок в сторону, упал на четвереньки и пополз к краю полянки, непрерывно издавая рыгающие звуки.

Виталик покосился на него и ничего не сказал, продолжая обыскивать трупы.

Ему повезло. Нашел «лимонку», еще пару обойм для трехлинейки и финку. Еды в вещмешках не было. Естественно.

- Ну, пошли! - проходя мимо блюющего из последних сил Захара, Виталя не удержался и подопнул того под задницу. Затем поправил винтарь и исчез в кустах.

Захар приподнялся и, согнувшись в три погибели и шатаясь из стороны в сторону, побрел вслед за ним.

Глава 4. Унтер-офицер

Слышали деды - война началася,

Бросай своё дело, в поход собирайся.

Мы смело в бой пойдём за Русь Святую,

И, как один, прольём кровь молодую.

Русь наводнили чуждые силы,

Честь опозорена, храм осквернили.

Мы смело в бой пойдём за Русь Святую,

И, как один, прольём кровь молодую.

Автор неизвестен.

Вечером, когда уже начало смеркаться они вышли к одинокому рубленому дому с тесовой крышей.

В окнах уже горел тусклый, мерцающий желтый свет. Кто-то был внутри.

Но кто?

Лежали долго в кустах, наблюдая за домом. Никто не выходил.

Виталик молча протянул финку Захару, сам же остался с трехлинейкой. Потом пополз к дому, махнув рукой - мол, давай за мной.

Около забора остановились. Виталик метнул палку через него.

Захар вопросительно кивнул - зачем это?

Виталя подождал минуту, потом шепнул:

- Мало ли собака…

Собаки не оказалось.

Полезли тогда через дыру в заборе, подкрались к окошку, и заглянули в него.

За столом сидел старик в круглых очках и чистил то ли картофелину, то ли луковицу около свечки. Больше, вроде бы, никого не было видно.

Оба непроизвольно сглотнули. И, не сговариваясь, шмыгнули на крыльцо и осторожно постучали в дверь.

Прошла минута-другая…

Но вот зашаркали шаги, послышалось глухое покряхтывание в сенях и старческий дрожащий голос осторожно спросил:

- Кого надо?

- Дед, открой, свои мы, русские!

За дверью помолчали, а потом дверь заскрипела и приоткрылась:

- Кто тут? - Выглянул старик в белом исподнем, с накинутой на сутулые плечи телогрейкой.

- Ох ты, Господи Иисусе Христе! - мелко перекрестился он, увидав две грязные фигуры на своем пороге.

- Дедушка, свои мы! В хате есть кто?