Меня нашли в воронке

- Хорошо, что туман. Поди не увидят. Вперед, орлы болотные!

И тяжело захлюпал вперед.

- Давай, давай, Рита. Не стой, - подтолкнул ее, опершуюся на слегу, Валера.

- Боже ты мой… - простонала она. - Хорошо комаров нет!

- Ага…

- Фонари! Кирьян Василич! Фонари! - вскрикнул Еж.

Тут же вскинулись вверх парашютики осветительных ракет.

- Ложись! - шепотом, но вскрикнул дед. Все плюхнулись в жижу. Еж, естественно, глотнул ее и стал отплевываться, тихо матерясь.

- Вперед! - пополз дед. Но остановился, оглянулся и сказал. - Минут через двадцать посуше будет. Можно пробежаться. Валерка!

- Чего, дед Кирьян?

- Возьми пулемет у Андрейки. Останься, посмотри. Если гитлеры за нами поползут - придержи. Диск кончится - тикай.

- Понял!

- Кирьян Василич! Может быть, я сам останусь? У доктора нога все-таки…

- Когда, говоришь, немцы под Харьковом ударят?

- 17 мая, вроде бы… А что?

- Ничего. Неделя осталась. За мной! Валера! Долго не сиди тут. Ползи по следу тихонько. Минут через десять. И рачком пяться. Немцы должны по следу пойти.

С далекого уже берега болота застучал пулемет. Рита упала лицом в грязь. Зубы ее стучали - то ли от холода, то ли от страха.

Она подняла голову. Мертвенно-бледный свет висел над топью, превращая ее в странное подобие то ли ада, то ли морга. Дед Кирьян махнул ей рукой и она послушно поползла за ним, раздвигая перед собой упругую грязь.

- Каску надо было взять, - шипел сзади Еж.

«Ничего… Ничего… Ничего… Пуля, сабля, штыки… Все равно… Кто это поет? Еж или я?» - думала она, следя за подошвами сапог деда Кирьяна. - «Господи! Как нам с Ежом повезло, что он с нами оказался, рядом… Что бы мы делали без него, интересно? Лежали бы уже в этих лесах… А мужики сейчас где? Юрка Семененко, Лешка Винокуров, Леонидыч, Толик Бессонов, Маринка… Про Захара с Виталиком хотя бы понятно. Здесь. К нашим ушли. А эти-то где?»

Ответом ей был железный грохот Валеркиного пулемета.

- Ни хера себе лязгает!! - удивленно напугался Еж. - Рита, ходу прибавь!

- Ага, - неожиданно согласилась она.

- Василич! Идут! Ходу, давайте, ходу!

Внезапно жижа потвердела под руками и превратилась в жидкую грязь…

- Встали! Бегом! За мной! - сквозь зубы зарычал, унтер-офицер Богатырев.

- Не могу, я больше… - вдруг вскрикнула ровно птица Рита.

Он подскочил к ней, схватил за вещмешок и толкнул вперед:

- Бегом!

Позади грохотали выстрели немецких карабинов. Изредка взрывался грохотом Валеркин «Дегтярь». И она послушно побежала вперед, удерживаемая за мешок рукой деда.

Бежали, если можно так назвать передвижение по грязи, которая достает всего лишь по щиколотку, минут десять.

- Стой, привал… - и Рита, и Еж, и даже дед дышали уже через раз.

- А чего тихо стало? - вдруг понял Андрей.

Все вдохнули и замерли на выдохе.

И впрямь тишина. Только немцы, но уже вдалеке, шипели ракетами.

А потом кто-то зачавкал в серебристой, подсвеченной сквозь туман луной, темноте.

Они приподняли винтовки, еще сегодня вылизанные под суровым присмотром деда почти до блеска, а теперь извазюканные в торфяной грязи.

Из тумана показался хромающий Валерка.

- Фу ты… Пугаешь, как Фредди Крюгер…

- Это еще кто? - устало спросил Валера и рухнул в мягкую грязь.

- Да так…

- Пулемет где? - шмыгнул носом дед. Видно было, как он тоже измотался.

- Они по следу пошли. Человек десять, может двенадцать. Кучно так. Я их метров на двести подпустил. И влупил очередью длинной. В самую толпу. Не понравилось, сукам. Тут же попадали. Аж брызги по сторонам. От грязи, в смысле. А потом стрелять по мне начали. А я стрельну и отползу тут же, стрельну и отползу… Они пока головы подымают - я уж метрах пяти. А они по выхлопу бьют, дураки! - Валера довольно засмеялся. - Диск кончился, потом второй. Смотрю, обратно поползли. Я подождал, не дурак же. Может обманывают? Неее… Точно ушли. И забрали своих. А пулемет я в промоину бросил. Все одно патроны кончились. А если бы они опять пошли, я бы с этой железякой далеко не ушел.

- А чем воевать-то будешь?

- А найду чего-нибудь. Этот, как его… Хервассер, есть еще?

- Киршвассер, дубина ты, хоть и доктор, - беззлобно подначил его дед. - Черешневая вода, по-нашему.

- Давай черешневую воду. Хлебнуть надо, для поддержки сил.

- Пулемет жалко, блин, - вздохнул Ежина. - Хороший был пулемет…

Валера прищурился было от наступающей злости, но дед вдруг громко зевнул и сказал:

- Пулемет хороший, но Валерий Владимирович лучше! - И достал фляжку из мешка.

- А кто ж спорит то! - распахнул глаза Андрюшка! А про себя подумал: «А я бы не выкинул…»

Валера глотнул из фляжки. И даже его, привыкшего к медицинскому спирту и ядреному деревенскому самогону, передернуло.

- Ух!… - просипел он. - Не фига не черешня. Больше на крапиву смахивает…

Дед понюхал:

- Аааа… Вот это и есть шнапс. Не то, что та водичка! - и довольно гоготнул. - Держи-ка, Ритуля!

- Нее… Я не буду, - слабо запротестовала она. Но фляжку взяла. И глотнула. Хотя и не хотела.

- Вовсе не так уж и крепко… - сказала она, когда откашлялась и утерла слезы…

А когда огонь в пищеводе и желудке слегка утих, вдруг почувствовала прилив сил.

- Еще? - улыбнулся Валера.

Она качнула головой. Мол, хватит.