Меня не изгнать

Я повернулся вокруг себя. На меня наткнулось не менее пьяное существо, похожее на антропоморфного слона карликового размера.

— Да что ты тут СЛОНЯЕШЬСЯ под ногами-то, — спросил я его и, подвинув в сторону, зашагал дальше.

— ЯИИИММ! Тьфу ты, МИИЙЙАА! — вопил я, цепляясь за поручни на лестнице и карабкаясь, словно на Эверест. Ну или какая у них тут самая высокая гора.

В ответ мне никто не отозвался. Картинка уже не просто мазалась. Она то меркла, то возникала вновь. Меркла и возникала вновь.

Помню, что меня начало мутить, я вышел на улицу, зашел за таверну и принялся блевать.

Краем уха до меня снова донеслось: «это что, вызов?» я не ответил, меня накрыл спазм и темнота.

А дальше все стало, как там говорят, как в тумане. На улице уже светало. Вернулся в таверну. Спросил у Розетты, где я могу умыться. Дальше помню, что уже оказался в кадке. Точно не сам. Чьи-то пальцы ласкали меня по плечам, водили мочалкой по изможденному за день телу.

Темнота. Кто-то шел со мной под руку, неудачно поднимаясь по лестнице. Скрип петель. Я стягивал с себя все вещи. Не только с себя. Темнота. Чье-то горячее дыхание. Тошнотворная сирень и не менее блевотный крыжовник. Чувство эйфории. Чувство наслаждения. Горячее чувство, которого раньше никогда не испытывал так ярко.

Жара. Помню, что я стою у распахнутых створок окна своей комнаты. Я дышу, но перед глазами все еще плывет так, словно я под водой. Из трех лун видна только одна, и та закатывается уже за горизонт. Снова темнота, удушливая и тесная. К моему телу пристает чье-то еще. Нежное, теплое, мягкое и упругое. Но все, как в зыбком песке. Память хватается за фрагменты, как за соломинку, но ничего не помню.

Я открыл глаза в тот момент, когда день давно перевалил за середину. На моей груди лежала рука. Бросил аккуратный взгляд: человеческая. И даже женская. Либо очень женственная…

Выбравшись из-под этих объятий, предельно тихо собрался, надел свои вещи и впервые за то время, когда мое сознание прекратило кавалькаду картин и стало целостным, я взглянул на ту, что лежала рядом. Это была Мия. Умытая она была еще красивее, чем со своим кошмарным гримом. Я подтянул одеяло ей до шеи, от чего она сонно поерзала, умащиваясь поудобнее, и вышел, притворив за собой двери, моля бога, чтоб не скрипнули петли.

Не скрипнули.

На первом этаже было пусто. Розетта, бодрая, как нив чем не бывало, протирала столы и шустро семенила между оными, готовя свое заведение к посетителям и новому рабочему дню. Я поздоровался с ней. Она любезно предложила мне своего чудодейственного рассольчику. Не отказывался.

Сделав несколько глотков, вышел на улицу и сел на первую ступеньку, подперев тяжелую голову кулаком.

— Хорошо погудели, — громыхнул рядом Роналд и хлопнул меня дружественно по плечу да так, что я чуть не скапотировал мордой вперед. Он успел схватить двумя пальцами меня аккурат за рубаху и посадить на место. — Да тише ты, гроза рычащих вепрей, — рассмеялся он.

Я поднял голову и взглянул на огра. Он сидел, приложив огромный сверток к своему виску, с которого стекала вода.

«Лед», — пронеслось в голове.

— Последний раз мы так отжигали, когда я был еще дома, — сказал он и помассировал свою шею.

— Когда это было? — спросил я ненавязчиво.

— Да… лет сто назад, пожалуй, — ответил Роналд житейски.

— А тебе сколько?

— Совсем память отшибло? — усмехнулся он. — Ничего, бывает с перемою такого-то. Помню, мы с друзьями как-то деревню одну в детстве обнесли, там у одного деда был схрон с самогонкой. Ну так мы его весь и умяли за пару часов. Как домой добрался и как меня звали — пару дней вспомнить не мог, хех. А лет-то мне… — он положил сверток себе на колени, выставил одну руку перед собой и принялся считать на пальцах. — А, о! Так вот давеча перевалило за третье столетие.

Я покивал головой.

— Солидно.

— Ну, так. Нормально. Еще столько же протарахтеть и на покой можно. А то как вспомню деда Альбуса, которому уже за тыщу лет. Сидит в своей пещере, ссыться и срется под себя, прости меня за мой грязный язык. Ну разве это жизнь? Тьху.

— Согласен, друг мой.

Дверные створки скрипнули и из дверей вышел еще один человек. Я не поворачивал головы, догадывался. Чувствовал мозжечком.

— Доброе утро, — сказала она и похлопала Роналда по огромной спине.

— И тебе здравица, Мия. Как голова?

— Тьфу-тьфу, на месте. Не то, что у Аскеля-Без-Головы.

Роналд расхохотался, а затем ойкнул и схватился за свою голову.

— Ты так не шути после такой ночки-то. Бо-бо же.

Она снова похлопала его по спине.

Про какого Аскеля шла речь и почему он был без головы, естественно, мне никто объяснить не удосужился. Я и не спрашивал. После того, как я увидел Мию на своей кровати и, более того, рядом с собой, мне хотелось почему-то слиться с пространством.

— Как твоя голова?

Я молчал. Она мягко пнула меня под зад.

— К кому обращаюсь?

— Мягко говоря, гудит.

— Ну не пердит и ладно. Пойдем, нам с тобой еще в Гильдию Задач топать. А она открывается… — Мия повернула голову и посмотрела на высокую каланчу, торчащую в центре города. — Через три минуты. Пошли. Бывай, Роналд.