Меня не изгнать

— Даю, — спокойно сказал я. — Куда птичку поставить?

— Птичку, молодой человек, ставить вы будете в курятнике. А тут, будьте добры, поставить подпись, — она протянула бланк, на котором ни хрена не было мне понятно. Может я и душу сейчас продавал этому банку или вообще отписывал конкретно этой гоблинше все свое имущество. Но я все равно поставил подпись. Она забрала ее к себе, просмотрела еще раз распоряжение, после чего свернула в трубку, сунула в стеклянную колбу и закупорила пробковой крышкой.

— А что с вашей подписью, младой человек? Она отличается от той, что была раньше.

Я тяжело вздохнул. До чего ж дотошные засранцы. Они что, помнят подписи всех и каждого в городке досконально?

— Если вы слышали, то меня пытались утопить, — начал я, — я почти было помер, но благодаря Миянне — выжил. Она спасла меня, вытащила и откачала, однако длительное нахождение под водой не прошло даром. Я заболел голубянкой, видите? — тут я ткнул пальцем на цвет своей радужки, расставляя веки пальцами. — Отсюда вытекает следующий факт: у меня есть нарушения с памятью, некоторые нарушения с координацией и восприятием мира. А еще цвет глаз поменялся. Вот.

Гоблинша сидела несколько секунд в молчании. Очередь за мной тоже умолкла. Казалось, что вообще весь банк утих во время моей тирады.

— Бедный мальчик, — наконец сказала она, пуская слезу. — Не переживай, мы отдадим распоряжение, и я позабочусь о том, чтобы тебе дали наилучшую цену. Но сейчас давайте двигаться дальше. Или у вас есть еще какие-то запросы?

— Можно снять динар так пять наличными?

На ее лице появилось удивление. Только что с барского плеча списал сто тысяч со счета, и тут же просит снять каких-то несчастных пять монет. Не, ну а что, экономить-то теперь придется.

— Э-э-э… да? Конечно, проходите в соседнюю кассу по обналичиванию. Следующий!

Мне отсчитали мои монетки, попрощались и отпустили с богом. Теперь уж день катился спокойным ходом. На улице солнце окрасилось в сине-красные вечерние тона. Мия закурила. Мы молча и неспешно шли по городу, невесть куда. Просто прогуливались бок о бок. Как парочка. Хоть ею и не были.

— Забавно, — сказала она, выдыхая дым.

— М? — я скосил на нее взгляд.

— Давно у меня не было таких забегов, — хмыкнула. — Даже забыть успела, что такое мотаться каждый день по разным местам, что-то разыскивать, дознаваться, — Мия улыбнулась, снова выпуская дым. — А по голове не получала уже бог весть сколько.

— Все равно или поздно повторяется, — элегически отметил я с тоном мудрого старца. — Начало имеет конец. Жизнь заканчивается смертью. Дорога тупиком. Загадка находит разгадку…

Мия цыкнула языком и закатила глаза.

Гарнизонный рог разорвал пелену минутного спокойствия, нависшего над нашими головами. Он громко ревел, словно раненный вепрь, оповещая об опасности. О какой? Да пес его знает. Я своим нездешним скудным умом понимал только одно: что-то грядет. По ту сторону каменной стены.

В глаза бросился красный стяг, что быстрым темпом поднимался над Гильдией Задач.

— И что это значит?

— Не поверишь, — отозвалась моя подруга, — срочное задание. — Настолько срочное, что за него насыпят полные карманы сентицентов, если ты, конечно, выживешь.

— Сходим туда?

— Не, пошли сразу к главным воротам. Там интереснее, — спокойно говорила Мия.

— Интереснее? Это все, что тебя интересует?

— На данный момент? Да. Я не думаю, что там что-то сверх страшное, что потребует твоего и тем более моего вмешательства.

— Тимболие майиво вмисатильства, — передразнил я некромантшу. — Ишь какая важная.

Миянна вздернула нос, снова улыбаясь надменной улыбкой.

— Да, я такая. Минусы будут? Или как ты там говоришь?

Меня пробрал смешок. Что ж, видимо не только я учусь жить в этом мире, а и другие учатся чему-то у меня. По крайней мере один человек так точно.

У главных ворот собиралась стража. Они брели со всех уголков города, поднимаясь на стены. Один из тех, что уже стоял там (видимо старший по званию или я хз), сложил руки ладошкой.

— ЧЕ ПРИПЕРЛИСЬ, ЗЕЛЕНОРЫЛЫЕ? ДАВНО ПИЗДЫ НЕ ВЫГРЕБАЛИ?

— ИМЕННО ЧТО ПИЗДЫ. ЗОВИ СВОЮ МАМАШКУ! — донесся из-за стены скряжный голосок и тут же за скабрезной шуткой последовал гогот десятков или даже сотен голосов. Высоких, низких, глубоких, сиплых. Разных. Местами даже слышалось собачье повизгивание.

— Что там происходит? — спросил я стражников, что стояли еще снизу.

— Гоблины, Вильгельм, — отозвался один из них. Я посмотрел на Мию.

— Опять? — спросил ее. Она лишь пожала плечами, выдыхая дым.

— А как так получается, что тут, — я указал руками в сторону города, — гоблины и там, — теперь указал в сторону ворот, — тоже гоблины?