Меня не обманешь!

Макс ответил на ее слова невозмутимым молчанием, но Перси неуверенно вильнул хвостом.

Схватив кожаные перчатки, Джослин поспешила за Лукасом.

Он установил лестницу на углу дома и взял в руки связку лампочек-сосулек.

— Я буду вешать их, а ты держи лестницу, — сказала Джослин.

— Почему же я не могу встать на нижнюю перекладину, чтобы повесить лампочки? — возразил он. — Дом не так уж высок.

— Падение есть падение, откуда бы ни падать, — упрямо сказала она. — Я не смогу удержать тебя, если лестница внезапно заскользит по снегу, а ты сможешь поймать меня, если я буду падать, — Джослин попыталась воззвать к его разуму.

— Гмм, — в глазах Лукаса загорелся озорной огонек. — Может быть, да, а может, и нет, медленно сказал он.

Джослин непонимающе посмотрела на него.

— Как это?

— Не забывай, что я нахожусь в ослабленном состоянии, — напомнил Лукас. — Ты приняла это во внимание?

В том, что касается ее, он совершенно не ослаблен, подумала Джослин, чувствуя, как у нее внезапно пересохло в горле, когда Лукас подошел совсем близко и остановился рядом.

— Нам нужно проверить.

— Ну, конечно, — пробормотала она, не представляя, о чем он говорит.

Джослин взвизгнула от неожиданности, когда Лукас внезапно обхватил ее и приподнял.

— Что ты делаешь? — воскликнула она.

— Проверяю, смогу ли я удержать тебя, — серьезным тоном объяснил он, но его глаза смеялись.

Но кто ее удержит? — мелькнула мысль у Джослин.

— Как ты думаешь, — спросил Лукас, — гожусь я для этой работы?

— Думаю, что годишься, — пробормотала она и замерла, когда Лукас наклонился, чтобы поцеловать ее. Его объятия стали крепче и настойчивее. Инстинктивно обняв его за шею, Джослин прижалась к нему. Ее губы раскрылись.

Язык Лукаса не замедлил воспользоваться этим приглашением и начал производить неторопливое исследование ее рта.

Ощущение тепла затопило Джослин, яркий румянец залил ей щеки.

Лукас поцеловал кончик ее покрасневшего носа и ослабил объятие. Она медленно скользила по его телу, пока ее ноги не коснулись заснеженной земли.

Джослин стиснула колени, чтобы сдержать дрожь во внезапно ослабевших ногах. Удивительно, что поцелуй этого мужчины так отличается от других поцелуев, которые были в ее жизни. Но, с другой стороны, она никогда не любила никого, кроме Лукаса. Когда ты любишь, все происходит по-другому. Как изменится ее жизнь, когда его не будет с ней! — тоскливо подумала она.

— Почему ты притихла? — неуверенно спросил ее Лукас.

— Мне холодно. Давай продолжать работу, чтобы закончить до темноты.

— Хорошо. — Он полез в карман и вынул пакет пластиковых прищепок. — В инструкции сказано, что надо повесить на них лампочки.

Разорвав пакет, она вскарабкалась по лестнице и прикрепила крючки и лампочки. Это оказалось относительно легко. С помощью Лукаса дом был обвешан лампочками в течение получаса.

Еще полчаса потребовалось, чтобы развесить все восемь разноцветных шаров на двух деревьях во дворе.

Взяв пустые коробки, Джослин отнесла их в гараж. Лукас протянул удлинители к наружным штепсельным розеткам.

— Ты готова к торжественному включению? — осведомился он, когда Джослин вернулась к дому.

— Готова! — откликнулась она. — Приступай, Эдисон!

Лукас послушно вставил вилку.

— Силы небесные! — ахнула Джослин, ослепленная блеском разноцветных шаров. Они великолепны!

— Довольно мило, правда? — Лукас посмотрел на дом. — Как ты думаешь, может быть, нам нужны еще лампочки?

Джослин критически оглядела небольшое строение.

— Нет. Разноцветные шары напоминают мне о танцах.

Взяв лестницу, Лукас направился к гаражу. Джослин шла за ним.

— Мы часто ходили на дискотеки? — спросил он, безуспешно пытаясь вспомнить, как он танцевал с Джослин.

— Последний раз я была на дискотеке, когда мне было лет двадцать, и я никогда не ходила с тобой.

Джослин придерживала дверь гаража, пока Лукас ставил лестницу на место.

— Как мы развлекаемся? — задал очередной вопрос Лукас.

Джослин торопливо порылась в памяти и обнаружила кое-что, чем они занимались вместе во время деловых поездок.

— О, нормально, — сказала она. — Нам нравится ходить на концерты, в рестораны и букинистические магазины, и тебя очень интересуют средневековые доспехи, латы и прочее.

Перед глазами Лукаса возник застекленный шкаф, заполненный сверкающими доспехами.

— Неужели?

— Уж я-то знаю! Последний раз, когда мы были в Нью-Йорке, мы провели целый день в музее, рассматривая коллекции доспехов.

— Мне кажется, что ты не увлекаешься этим? — спросил он, опасаясь, не принадлежит ли он к тем мужчинам, которые пренебрегают интересами своих жен, требуя, чтобы они разделяли их собственные.

— На самом деле мне это кажется довольно интересным, — возразила она, — и впечатляющим. Должно быть, у тех ребят были хорошие мускулы, если они таскали на себе такую тяжесть! Ты обещал повести меня на выставку, посвященную эпохе Возрождения, когда она откроется в Филадельфии.

— Мы обязательно пойдем, — пообещал Лукас. Открывая дверь в кухню, он обвел глазами веранду позади дома. — Она выглядит довольно уныло. Может быть, нам следует слегка оживить ее?