Меня не видно изнутри

– Я пишу книгу. Хотела изучить тему.

Мистер Делир хмыкнул, то ли презрительно, то ли одобрительно – от волнения я не сообразила, как именно.

– И о чём ваша книга?

– Я пока не знаю. Я её ещё не начала.

Вот дурочка.

– Интересный способ писательства, – его неожиданная улыбка, не удержавшаяся в рамках безразличия, добила меня как контрольный выстрел.

Какой чёрт меня дернул обратиться к нему? Делиру и без меня работы хватает, не говоря уже о примитивных незрелых обсуждениях.

Я молчала, не желая давать повода ещё раз посмеяться надо мной.

– Что ж, – произнёс мистер Делир, не дождавшись ответа. – Если я вам ничем боле помочь не могу, надеюсь вернуться к работе.

– Да, конечно, – ответила я. – Извините ещё раз.

К счастью, теперь мне удалось уйти. Опустившись за самый дальний стол от места, где сидел мистер Нет, я всё равно чувствовала сквозь спину его насмешливый взгляд. Пропади он пропадом, зазнавшийся сноб. Я была о нём гораздо лучшего мнения.

Впрочем, сердитость эта быстро улетучилась. Вместо неё пришло раздражение на саму себя, а затем и оно сменилось унынием. Какой из меня писатель? Я выбрала тему, над которой не каждый, даже высококлассный мастер пера возьмётся работать. Надо было в журналисты пойти – и Марго было бы проще, и мне спокойнее.

Прокорпев над «Сказаниями Средневековья» почти три часа, ко второй книге о быте и обычаях Средних веков я так и не притронулась. Слова не задевали разума. Настроения работать не было. Уныло листая труд профессора Даррена, я уж было думала пойти домой, но тут внимание привлекла знакомая тёмная фигура, спрятавшаяся в середине книги – поразительно реалистичный для той эпохи мужской портрет в полный рост.

Это был не подлинник, а всего лишь печатная репродукция, но как она была убедительна! Грозный граф де Лисс в полном боевом облачении. Густая борода, смоль волос, хмурые брови…

Ужас, точно после кошмарного сна, охватил меня смирительной рубашкой. Каким образом граф де Лисс, живший в четырнадцатом веке, мог быть так похож на реального и несомненно живого мистера Делира? Разница была, пожалуй, разве что в том, что мой преподаватель не носил брони за ненадобностью.

М-да… Если я его спрошу об этом, мистер Делир решит, что я тронулась умом… Какой нормальный человек указывает на подобные «случайности» при первой «случайной» встрече?

Я всё смотрела на репродукцию и никак не могла отойти от потрясения. Человек, родившийся семьсот лет назад, сидит моей за спиной и беспечно пишет – будешь тут спокойной. Обернувшись, чтобы убедиться в сходстве, я тут же пожалела об этом. Мистер Делир был полной копией де Лисса. Я схожу с ума?

Пока Делир не заметил мой взгляд, я вернулась к «Сказаниям Средневековья» и прочла историю, связанную с графом де Лиссом. Это была короткая легенда о затворничестве во время чумы, приправленная сословным законодательством и большим объёмом мистики. Легенда гласила, что граф отказался от всех привилегий во имя любви, ради брака со служанкой. Но было ли это правдой? Конца истории не знал никто – оба бесследно исчезли за день до свадьбы.

Не успела я подумать, может ли эта легенда пригодиться для исторического романа, разум без объявления войны атаковала непрошеная идея…

__________

«Все спали, а Энни не могла сомкнуть глаз. Зуб на зуб не попадал. Энни куталась в ветошь, поминая то время, когда жалась к остывающей закоптившейся печке на кухне, среди таких же уставших и голодных слуг. Но теперь у неё был свой угол, холодный и тёмный. Она всё бы отдала, чтобы вернуться на прежнее место.

За окном выл ветер. На обрыве с шумом раскачивались старые дубы, царапая ветвями каменную кладку. Сквозь ставни сочился мертвенный лунный свет, мешая спать. Энни неподвижно глядела на каменистый свод.

В коридоре послышался скрип половиц. Некто гулко и тяжело ступал, то и дело останавливаясь, медленно подбираясь к её комнате. Пол снова скрипнул под весом гостя. Послышался глухой удар по двери, а затем – нечеловеческий стон.