Меня учит Смерть. Том I — Абитуриент (СИ)

— Первые лет пятьдесят как-нибудь потерплю, — отозвался я. — А там ты придумаешь, как решить всё другим способом.

— Исключено, я не буду этого делать…

— Ну а я не буду оставаться в роли мертвеца, — заключил я. — Какие там ещё варианты?

Чуть сбоку от нас тихо прошуршал Каспер, молча наблюдающий за нашим разговором. Я покосился на него. Здесь, на Той Стороне, призрак действительно был видимым…

Но лишь слегка. Тёмная тень; если смотреть прямо, то и вовсе размытое пятно. Лишь боковым зрением можно было кое-как, мимолётом уловить какие-то детали. Кажется, бледный, волосы рыжие… невысокий…

Смерть проследил мой взгляд.

— Могу отправить тебя к нему, — сообщил он. — Будет не одиноко поначалу, кто-то знакомый.

— К нему? — я шевельнул бровью. — Он разве не здесь?

— Он всюду и негде, — пояснил Смерть. — Размазан по всем слоям мира мёртвых; в этом суть тех, кого вы зовёте полтергейстами. Я могу отправить тебя на тот слой, где он вещественней всего…

— Слои? Так есть и другие слови?

— Разумеется, — Смерть постучал пальцами по столу. — Их довольно много. Ты же не думал, что весь мир мёртвых выглядит как унылая развалина с духами-овощами, стоящими на одном месте? То, где мы сейчас находимся — внешний, пограничный слой, и большинство духов тут потеряли себя. Но есть и другие места, вполне себе приятные…

— Можешь не рекламировать, — отрезал я. — Соглашаться не буду всё равно.

Я нехорошо уставился на беловолосого. Ещё пять минут назад всё, чего я хотел — это рухнуть на кровать, в любом из миров, отключиться и ни о чём не думать. Кто бы мог подумать, что вся апатия и усталость мигом испарятся, когда передо мной вновь замаячит реальная опасность?

Смерть лишь вздохнул.

— Кажется, ты сам уточнял перед тем, как открыть Дверь, не случится ли что с твоим миром…

— Ага, — согласился я. — Уточнял. А знаешь, почему? Потому что я собирался в нём жить. И по-прежнему собираюсь.

Каким-то краем мозга я понимал, что обнаглел просто запредельно; сижу и диктую тут условия самому Смерти. К тому же, а что, если он говорит правду, и из-за меня всё может полететь к чёрту?

…но что-то мне подсказывало, что он драматизирует.

А ещё я хочу жить. Да и вообще, сдаваться и помирать — не мой стиль.

— Ты не можешь заставить меня, — заключил я. — И вообще, ты двадцать лет торчал там, а я выпустил тебя наружу. Это твоя благодарность?

Кажется, Смерть потихоньку начинал утомляться от этой вежливости. Его глаза на секунду вспыхнули ярко-синим огнём; черты лица обострились.

— Благодарность, — тихо выдохнул он, — состоит в том, что я вообще говорю с тобой и что-то объясняю. Или, по-твоему, Клятва действительно остановила бы меня, если бы я захотел тебя прикончить? Я — Смерть, если ты забыл.

Я молчал, пытаясь отыскать какой-нибудь вариант, который устроит нас обоих. Да, он не может мне навредить напрямую, но опосредованно — очень даже может, и он не скажет «Ладно, окей». Я это понимал.

— …да мне даже делать ничего не придётся, — продолжил Смерть после паузы. — Просто посижу тут и подожду, пока не явятся те, кто сделает всё за меня.

Я выдохнул — ровно тем же тоном, что и он. В метре от меня вновь прошелестел Каспер и принялся буднично гонять туда-сюда чашку по краю раковины, не давая ей упасть; одна из его любимых игр. Что бы он ни думал обо всём происходящем, его мысли оставались при нём.

Я же думал, что мне нужно лишь время. Время, чтобы найти выход, что-то сообразить… Отсрочка хоть на какое-то время.

— Ну, — отозвался я наконец, — эти самые «те» — они же не явятся прямо сей…

Хруст.

Звук разнёсся по всей квартире — громкий и отчётливый, такой, будто где-то только что наступили на стекло, и оно треснуло. Я даже успел повернуть голову в сторону ванной, откуда он донёсся, покоситься на Каспера — вроде бы он здесь…

А затем хруст продолжился.

Теперь это был не один звук; оно шло со всех сторон, словно трескался сам мир вокруг нас. На лице Смерти мелькнули злость и что-то ещё; он вскочил, и я следом за ним. Каспер неожиданно сорвался с места и заметался по кухне, будто испугался чего-то.

— Молодец. Дождался! — глаза Смерти горели синим огнём, лицо перекосилось. — Мы успевали, придурок! Если бы я мирно переместил тебя на какой-нибудь слой поглубже десять минут назад, этого бы не произошло! Ты бы сам выбрал своё посмертие, что-нибудь тихое и уютное, а теперь знаешь что?

Очередной приступ хруста заглушил его слова; в комнате стало ощутимо холодней. Если честно, весь этот холод начинал мне уже надоедать.

— А теперь то, что тебя убьёт, обеспечит тебе такое посмертие, что ты всё сам проклянёшь…

— Аббадон, Аббадон, — раздалось от двери. — Много болтаешь, как всегда. И всё попусту.

Голос хрустел стеклом; возникшая в дверях фигура и сама напоминала битое стекло. Нечто отдалённо гуманоидное — в том смысле, что на двух ногах, с двумя руками и одной головой; если сощуриться и отойти подальше, можно было бы принять его за человека. На этом сходство заканчивалось. Пришелец выглядел так, будто состоял из тысячи осколков всех форм и размеров. Зеркальных осколков.