Меня зовут Алика, и я – Темная Ведьма (СИ)

…Самый быстрый среди служителей ордена в полном непонимании уставился на своего командира, обратив внимание, как быстро удалилась Алика. Но сейчас ему хотелось четкости.

Лияр пожал равнодушно плечами, а потом соизволил прохладно ответить:

– Мелина решила убить проклятое черное отродье в тени Вечного Леса ударом своего клинка прямо в сердце спящей Алики. Да только не ожидала, что она каждый вечер ставила защиту на себя и дочь. Когда попытка убийства не увенчалась успехом, отсекла ей волосы, думая, что именно там квинтэссенция темного дара.

От удушливой новости и запоздалой жути у него закружилась голова. На смену испугу пришла волна ярости и окружающий мир заволокло мутной пеленой.

«Как она посмела?» – подумал Харн.

– А тебе известно, – продолжал тем временем Лияр, – служитель самому Пресветлому приказал доставить целой и невредимой Алику и ее дочь в орден. Грубое нарушение приказа и противодействие – смерть целого отряда. И я единолично провел уничтожение предателя.

– Блондиночка даже не подумала, как нам пришлось бы отвечать перед служителем самому Пресветлому, – прогудел Гиур, – Он сжег бы всех нас в Пресветлом огне.

Харн сомневался в таких категоричных методах наказания для всей боевой четверки. Мелина за ослушание была бы мертва, в этом Харн был уверен, сейчас или позже, не имело значения. Предательство и есть предательство, за него наград не выдавали.

Тем более, когда ржавое звено обнаруживалось в маленькой группе, где каждая единица на вес золото и ближе, чем доспехи ордена. Как бы они смогли работать в одной четверке после случившегося дальше? Как она себе это представляла? Командир поступил правильно, Харн лишь надеялся, что Лияр одарил ее легкой смертью.

Какая же Алика молодец, что не доверяла (как выяснилось – обоснованно) даже после заверений о безопасности – все равно продолжала защищать себя вместе с Соней. Снова представив, что его Алика могла сейчас не дышать, у него ослабевали колени, а сердце истошно колотилось.

– Предательством Мелины я не удивлен, – с каким-то грустным смешком заметил Харн, успокоившись. – Она в последнее время себя вела, как последняя стерва.

– Согласен, – скупо подтвердил Гиур.

– Ее снедала ревность, зависть и месть. А мне из-за ее лишних эмоций пришлось снести ей голову прямо в Вечном Лесу, – задумчиво проговорил беловолосый командир с бесстрастным лицом.

– Правда? И вам позволили совершить кощунственное убийство на территории жителей леса, а вы все еще живы... – заметил Харн.

– Позволили. После суда специально вернули ко мне, чтобы стал палачом, – ответил Лияр, не став рассказывать, что это было наказание для него самого за невнимательность и излишнюю самонадеянность.

–Суд? В чаще? Подожди, а как Мелина туда попала?

– А это нам поведает тот, кто видел все своими глазами. Ведь так, Алика? – спросил Лияр, вглядываясь за спину Харна.

Все обернулись и увидели волнующуюся нервничающую девушку с непослушными недостающими до плеч волосами, (какая там колдунья, человек с большим сердцем и повышенным чувством справедливости). Харн, не мешкая, сорвался с места и обнял ее так крепко, как только мог. Шептал, что он от нее теперь ни на шаг, ни при каких условиях и обстоятельствах, отгоняя прочь мысли все злополучные «если бы…», волосы-то отрастут…

…Алика…

…Услышав наши шаги, все мужчины резко обернулись, что заставило меня беспокоиться еще больше. Я понимала, что произошедшее никак не повлияло на планы ордена и меня туда довезут, а точнее – перенесут, но мне крайне не хотелось потерять то единение между мной и Харном, и даже то зарождающееся дружеское доверие между мной и Лияром.

Вдруг в желтых глазах моего мужчины промелькнул самый настоящий страх. Харн в мгновение оказался рядом со мной и крепко сжал меня, шепча на ухо обещание не оставлять более. Этого было достаточно, чтобы вернуть крылья надежды. Смерть бойца из служителей все-таки не ставили мне в вину…

Разрушил наши объятия голос командира:

– Алика, а не поведаешь нам подробности твоего путешествия вместе с жителями?

– Конвоиры? – уточнил Харн, пристально вглядываясь в мои глаза.

– А может сначала завтрак? – жалобно спросила Соня, взяв меня за ладонь. И обстановка сразу же разрядилась. Лияр согласно кивнул, и все направились за своей порцией благоухающей каши к подвластному Гиуру котелку.

– Верно, малышка, – пробасила «глыба», – в начале каша.

С этими словами он наполнил четыре плошки и, чего я точно не ожидала, снял свою золотую полумаску. В первые на моей памяти Гиур открыл свое лицо и ел вместе со мной и Соней. Это было обескураживающее действо, а заодно лишним подтверждением моей невиновности в глазах служителей. Оказалось, под орденской маской Гиур скрывал очаровательное по-мальчишески круглое лицо и крупные темно – серые губы, а совместно с мощными бровями выглядел Гиур внушительно.

– Разрешаю не носить маски до прибытия в башню ордена, – произнес Лияр.

– В облаках нас никто не опознает. – весело проговорил Харн и, наконец, тоже сдернул надоевшую маску с себя на радость мне. Какой же он… мой.