Меня зовут Джеффри Дамер. Подлинная история серийного убийцы

Конечно, он не собирается устраиваться на работу. Он уже пробовал и все испортил. Как и всегда. В итоге эта работа привела его к тому, что он вынужден был изображать из себя умственно отсталого, чтобы заработать пару долларов на пляже Флориды. То состояние абсолютной безысходности и безнадежности перед тем, как признаться отцу в том, что все испортил, он запоминает надолго. В конечном счете самый лучший способ ничего не испортить – это ничего не делать.

Вместо того чтобы ходить на собеседования, Джеффри записывается в библиотеку и становится частым ее гостем. Придя на собеседование, рискуешь получить отказ, а если на собеседования не ходить, то никто и не откажется брать тебя на работу. По крайней мере, из библиотеки его не выгонят. Главное – не шуметь. Чтобы иметь какие-то деньги на карманные расходы, он периодически ходит в местную больницу и сдает кровь и сперму, получая за это хоть и небольшое, но вознаграждение. Разговорившись с девушкой, отвечающей на звонки в больнице, он рассказывает о том, как проходил подготовку на военного санитара.

– Если хочешь, можешь поработать здесь, у нас есть свободные вакансии, – предлагает она.

Джеффри соглашается и несколько месяцев, на радость Кэтрин Дамер, работает в местной больнице, но однажды, получив зарплату, он срывается и идет в бар. Опоминается он лишь через несколько дней, но время уже упущено. Нового санитара уже увольняют за прогулы на работе. Да и сам Джеффри этому рад. Ему нельзя иметь деньги, нельзя ходить в бар, это чревато тем, что он напьется, а когда протрезвеет, обнаружит новый труп в кровати.

Три года подряд Джеффри Дамер живет в режиме ожидания смерти. Он хочет найти работу, но не может заставить себя прийти на собеседование. Он хотел бы завести здесь новых друзей, но это элементарно негде сделать. Он хотел бы общаться со школьными приятелями, но не хочет признаваться в том, что живет с бабушкой и нигде не работает. Он хочет жить один, но понимает, что не способен на это, что опять все испортит. Девушки его не интересуют, а гомосексуальные связи считаются здесь грехом. Эта западня медленно, но верно схлопывается. День за днем он теряет навыки общения и постепенно начинает бояться людей. Общаясь, он так сильно напрягается, что в итоге приходится признать, что никакое общение не стоит тех неимоверных усилий, с какими оно ему дается. Он может переброситься парой слов с сотрудницей библиотеки и даже весьма остроумно пошутить, но вот более близкое общение ему не дается. Чем более личным становится диалог, тем больше ему хочется просто исчезнуть, убежать и навсегда забыть этот диалог. Но он не может этого сделать. В его жизни слишком мало событий, мало общения, а это означает, что каждый диалог он прокручивает в памяти сотни раз, пытаясь найти ошибки. Конечно, он их находит. Он придумывает тысячу вариантов того, как нужно было эту ошибку исправить, но, конечно, не имеет возможности этого сделать. И петля затягивается. Из невероятно способного школьника, который умудрялся получать только высокие отметки, так ни разу и не подготовив хорошенько ни одно домашнее задание, он превращается в стопроцентного неудачника, у которого уже нет никаких шансов добиться в этой жизни хоть чего-то.

– Я недавно видела объявление о том, что на шоколадной фабрике неподалеку требуются рабочие. Не хочешь попробовать свои силы? – интересуется однажды бабушка Джеффри.

– Хорошо, – отвечает он, конечно, не собираясь «пробовать свои силы» на шоколадной фабрике.

– Я уже договорилась о собеседовании, – продолжает она. – Завтра в восемь утра подойди, пожалуйста, к директору фабрики, ты же помнишь, где она находится? – говорит пожилая женщина, совершенно не замечая того, как меняется выражение лица внука.

У него нет выбора. Он обещал бабушке, и, если не придет, она узнает об этом. В восемь утра следующего дня он действительно стучится в кабинет директора фабрики, а в девять уже переодевается в рабочий комбинезон сотрудника предприятия. В его задачи входит упаковка конфет. Десятичасовая смена, во время которой ты не видишь ничего, кроме шуршащих, сводящих с ума оберток. Самое удивительное, что ему даже нравится. Не нужно ни с кем разговаривать, не нужно стараться понравиться, от тебя ничего, по большому счету, не зависит. Монотонная работа его даже успокаивает. Спустя минут тридцать ты впадаешь в подобие транса и перестаешь обращать внимание на что бы то ни было, кроме шуршащих оберток.

Теперь он бывает в библиотеке только по выходным. Джеффри обычно берет несколько графических романов или какую-нибудь книгу по истории, садится в углу и проводит так несколько часов. Даже не шевелясь и не меняя позы. Иногда место в углу занято, и тогда приходится садиться на свободное место в центре зала.