Меня зовут Гоша: история сироты

А если говорить о личной жизни, то я еще погуляю. Но лет в двадцать пять я бы хотел жениться и родить ребенка. В двадцать четыре, думаю, еще рано, я еще буду вставать на ноги, а вот в двадцать пять – двадцать восемь самое то. Потому что все дети любят, когда у них молодые родители, с которыми можно быть на одной волне. Какой будет моя жена, я пока не представляю, но главное, чтобы она была отражением меня – такая же веселая и безбашенная – только еще ответственная. Она же будет носить моего ребенка, поэтому, конечно, нужна ответственность. И в житейском плане, конечно, женщина должна быть мудрее, чтобы отвечать за правила и дисциплину в семье. Конечно, я и сам теперь знаю, что для детей важны рамки, границы. Ребенок должен понимать, что можно, а что нельзя. Но при этом у него должно быть творческое пространство. За это уже я в семье буду отвечать. Я себе представляю такую картину: вот, моему ребенку годик, и мы с ним ползаем по полу в его комнате, играем. Что-то пытаемся строить, потом пальчиками рисуем, потом машинки катаем – пусть там у него будет свой волшебный мир, в котором он может все, что угодно. Может быть создателем. А я ему помогу. Кстати, важно опять же пространство, в котором ребенок, малыш, это я тоже усвоил. Если реально все пойдет по плану, то я продам свою однокомнатную квартиру, которую выдало мне государство – пять лет я живу в ней по договору социального найма, а потом должна быть оформлена собственность, – и очень хочу купить двухуровневую квартиру где-нибудь в Новой Москве. Поближе к дому своих родителей. Надеюсь, это осуществится.

О матери, которая меня родила, я, конечно, думаю. И с Дианой мы часто о ней говорим – гадаем, как она выглядит: наверное, красавица, если я получился такой красивый. Но я пока не готов ее искать.

– Хочешь, поищем вместе? – Диана часто задает мне этот вопрос.

– Нет, пока не хочу.

Она не настаивает. Понимает, что все это очень сложно и тут только мне решать. Не знаю, то ли я все еще боюсь, что она меня снова не примет, откажется – теперь уже во второй раз. То ли пока не готов к этой встрече морально: не повзрослел достаточно и не набрался сил. Я помню о ней, знаю ее имя, и пока мне достаточно.

Но вот такая у меня в жизни картина. В свои восемнадцать я как будто перешел Рубикон. И теперь уже не хочу, как раньше, жить одним днем. Я хочу жить и будущим, и настоящим, и еще помнить свое прошлое. Кстати, я благодарен ему. Каждому человеку, который встретился мне на пути. Потому что все было не случайно. Все вело к тому, где я сейчас. К моей семье.

Глава 42 Моя опора

После того, как мне исполнилось восемнадцать лет, мы с Дианой и Денисом по документам стали друг другу никем. Чужими людьми. Но это только по бумагам. А так мы – СЕМЬЯ. У меня есть три сестры: маленькая Даша, Даша большая и Нэлла. У меня две бабушки и дед. И у меня теперь есть родители. Они все меня любят, я в этом уже много раз убедился, и они не предадут. Я их тоже люблю. Что бы я там ни вытворял и как бы родители на меня ни злились, вместе мы навсегда. Потому что семья – это то, что дается человеку на всю жизнь.

В шестнадцать лет, в детском доме я не знал, кто я: бедный сирота, оставшийся без родителей и какой-либо надежды, циничный вор, перед которым нет преград, или праздный гуляка, который не ставит перед собой великих целей, а просто отдыхает, отрывается и трахает всем мозги. А может быть, я был странствующим человеком? Человеком, который ищет свою дверь – такую, за которой ему станет наконец комфортно. Дверь, которая изменит его жизнь. Кажется, я эту дверь в конце концов нашел.