Меня зовут Гоша: история сироты

Маленькая Даша тоже прибежала, залезла на руки к матери. Вместе они классно смотрелись: настоящая нежность и любовь. Поэтому, наверное, мне и понравилась обложка книги, на которой были эти двое. Я попрощался, вышел на улицу и пошел к выходу из поселка, разглядывая дома и машины. Реально другой мир.

Мне одной этой встречи хватило, чтобы о семье сложилось хорошее впечатление. Мне все там понравилось: и люди, и дом. И еще я сразу понял, что главная там Диана. Всем там заправляет и вертит она. Не знаю, как это получилось, но вот понял, и все. Поэтому решил, что все усилия нужно направлять на отношения с ней, а остальное уже потом приложится. Я надеялся, что дальше ко мне симпатия с ее стороны тоже появится. И будет уже взаимная. Я вот прям был в этом уверен: просто надо подождать какое-то время, и симпатия точно будет. Была потом одна ситуация, через несколько месяцев, когда я подумал, что ошибся, что никакой симпатии ко мне с ее стороны не было и нет. Но в итоге оказалось, что все-таки это не так. Первое впечатление меня не обмануло – я ей тоже понравился.

В общем, я еще раз приехал к ним в дом. Мне же сказали на прощание «заезжай», значит, можно. На следующих выходных, когда приехал, уже познакомился с отцом семейства, Денисом. Я как раз был у них дома, когда он откуда-то вернулся. Из магазина, что ли. Подробностей той встречи я не помню, но мне тогда показалось, что он сначала был чем-то недоволен. Даже разозлился на что-то – скорее всего, на мое появление. Диана отвела его в кухню, что-то тихонько сказала, и тогда он успокоился.

А увидел я Дениса еще раньше, когда он приезжал в батор, привозил Долинскую. В первый раз сильно испугался – он больше двух метров ростом – и подумал: «Пипец, он здорооовый! Наверное, суровый. Да еще с бородой и похож на батюшку. Наверное, он там всех заставляет перед обедом молиться, после обеда молиться, перед сном молиться, после сна тоже… Ужас какой!» И побежал к Даше.

– Долинскааааяяяя, ты реально у них дома постоянно молишься?

– Пока что нет, – она и сама еще не до конца разобралась, что там и как, – но, думаю, скоро буду.

– Денис же у вас батюшка настоящий!

И мы с ней реально думали, что батюшка – это все. Мне в тот же день, когда я его увидел в баторе, захотелось подойти и сказать: «Здравствуйте, Денис». Но я реально струсил. Смотрел на него и думал: «Ну, вот реально Иисус». Глаза вроде добрые, но строгие. Такие прям – ух! Смотришь в эти глаза, и хочется покаяться: «Да, батюшка, я согрешил. Но больше ни за что так не буду!» Мне показалось, что у него жесткий подбородок и всегда напряженные скулы. Но как я потом понял, это была только видимость – из-за формы бороды. А в тот момент я уже смирился: «Все, точно, суровый! Ну ладно, и это переживем. Главное, к хозяйке держаться поближе, так как в доме управляет она». Вот после того, как я Дениса в баторе видел, мы уже дома познакомились. И оказалось, что Денис все-таки добрый. И взгляд у него такой ласковый. Но прозвище «батюшка» с моей легкой руки за ним так и закрепилось. Сначала я его начал так называть, потом Долинская тоже, а дальше уже и Нэлла присоединилась. Следом за нами.

С ней я, кстати, тоже в тот же приезд познакомился – она повела меня на экскурсию по поселку: показала маленький зоопарк, детскую площадку. Про нее я сразу подумал: «Пацанка. Причем с богатым прошлым и будущим». Так и вышло. Потом, когда стал узнавать ее лучше, она показалась мне очень интересным человеком. И я ей до сих пор благодарен за то, что она легко мне открылась. Приняла как друга и впустила в семью. Потому что, в принципе, сложно впустить чужого человека, да еще противоположного пола, да еще ровесника – нам обоим было почти по шестнадцать лет. Я знаю, что часто у кровных детей бывает страшная ревность. И это, конечно, можно понять. Но тут как раз ревность появилась не у нее, а у Долинской. Как будто она главный собственник в семье. А с Нэллой общаться было легче всего. Она тоже сразу стала мне доверять и доверилась сама. Когда мы в самый первый раз пошли в зоопарк, она у меня стрельнула сигарету, но сразу предупредила:

– Только маме ни в коем случае не говори!

– Конечно!

– Надо же, странно, – сказала она тогда, – перед кем-то другим я бы ни за что не стояла так и не курила. Пряталась бы от всех. А к тебе у меня какое-то доверие. Сразу.

– Спасибо.

Мне было приятно, я ее доверие сразу оценил и ценю до сих пор. С ней всегда можно поговорить о жизни, погулять, побыть на одной волне. А главное, она надежная. Никогда не предаст. Уже не раз была возможность это проверить.