Меня зовут Лис

Звуки доносились издалека. Мое тело покачивало, словно я лежала в гамаке в ветреную погоду. Сознание возвращалось неохотно, предчувствуя боль, которую предстоит испытать бренной оболочке. Звуки превращались в слова, а слова – в разговор, суть которого ускользала от меня.

– Зачем тебе книги, ты что, умеешь читать?

– А ты?

– Ты своровала их?

Последовал вздох.

– Нэт, дорогой. Мнэ подарила их настоятельница Дочэрей. Их библиотэка уничтожэна. Сожжэна. А она, как и я, считаэт, что книги живут, лишь пока их кто-то читаэт.

В разговоре возникла пауза. Ощущения начинали возвращаться к частям моего тела. Например, я поняла, что у меня жутко ноют запястья, а вот плечо, куда вроде бы попала стрела, совсем не болит. Боль в руках была странной и ноющей, будто они были связаны толстой веревкой.

– Ты нэнавидишь ока, нэ так ли, мальчик с Края?

– А за что бы мне вас любить?

– Ты прав. Мой народ много ошибался, и часть нашей вины пала на Край. Извини мэня…

– Как будто мне от твоих слов станет легче… – В голосе прозвучала неуверенность. – Но почему-то стало. Ты первая из ваших, кто извинился.

Я пыталась открыть глаза, но тело отчаянно сопротивлялось. Ему было больно, неудобно, и душу тревожили странные воспоминания. Нечто, о чем не хотелось думать. Но это «нечто» определенно нагонит меня, как только я очнусь.

– Этот парень вообще говорит?

– Ким? Нэт. На его глазах убили всю его сэмью, с тех пор он замолчал.

– Вот Войя. Ужасная история.

– Сейчас я ищу эму новый дом. Мы направляэмся к токану.

Я не выдержала и застонала. Приоткрыв глаза ровно настолько, чтобы понять из-за чего меня качает, я успела заметить лишь плечо Атоса, на котором покоилась моя голова. Зато причина боли в запястьях разъяснилась. Крайниец нес меня на спине, а чтобы я не соскальзывала, связал мне руки, чтобы они обхватывали его шею. Жестоко, но эффективно.

Услышав стон, он насколько мог бережно снял меня с закорок. Хотя минувшая битва была простой, тело болело так, словно меня мешком с камнями поколотили. Я снова издала жалобный стон, но не смогла никого разжалобить – Атос широко улыбался.

– Проснулась наконец. Я думал, мне придется тащить тебя до башни.

– Почему меня несли, как куль? – спросила я возмущенно тихим голосом, надеясь все-таки получить в свой адрес немного сострадания.

– Мы убегали из города. Я не знал, как долго горожане удержатся от того, чтобы отомстить тебе. Пришлось бежать без оглядки. Мы даже не успели зайти в гостиницу – все вещи остались в Штольце.

Теперь я уже выругалась. Мой лисий шлем был среди котомок, и мне жаль его потерять.

– Но взгляни на это с солнечной стороны. Мы живы. Ты почти цела. И с нами твоя ока. – Атос отошел, и я увидела Извель, за юбку которой цеплялся маленький Ким. Так как я, растирая запястья, сидела посреди дороги в пыли, ей пришлось присесть рядом. Она взяла мои ладони в свои и приложила наши руки к своему лбу.

– Я обязана тэбе жизнью, Ягн’енок, – тихо сказала темнокожая женщина.

– Предыдущее прозвище шло мне больше. – Я вздохнула и поднялась.

Вокруг, сколько хватал взор, была серая равнина с мелким рваным кустарником. Все краски пейзажа сводились к темно-серому, светло-пыльному, грустно-бежевому и подобным тонам. Ни строений, ни признаков жизни.

– Мы все еще идем на север? – поинтересовалась я, а Атос кивнул.

– Правда, теперь без еды и денег. Увлекательно, не так ли?

Я рассмеялась:

– Ты только подумай. Как только я собираюсь обзавестись броней, меня сразу же калечат. И брони я не получаю. Второй раз уже – дурная примета.

– Я знаю отличного кузнэца. – Извель бросила осторожный взгляд на Атоса. – Но он в токане.

– Даже не думай…

– А что это? – Слово звучало знакомо, но я редко общалась с ока в своей прежней жизни. Токан… Было в этом слове что-то первобытное и сильное. Какая-то магия родства. Понятия не имею, откуда в голове возникли такие мысли. – Это какой-то город?

– Это что-то вроде кочевой банды, – хмуро ответил Атос.

– Кочевой сэмьи, – поправила Извель, погладив Кима по голове. – Один есть нэподалеку. На сэвере, куда вы и идете. Я вэду туда Кима. А вы… вам я обязана жизнью, и мэньшее, что могу вам прэдложить – это пополнить припасы и кошели из рук моего народа.

– Деньги, полученные дешевыми трюками с гаданием и воровством. Нет, спасибо – увольте.

В глазах Извель вспыхнули опасные звездочки:

– Словно зарабатывать убийством болээ достойно, – отчеканила она.

Они, казалось, сейчас вцепятся друг другу в глотки. Убийство…убийство. Почему меня так задевало это слово. И тут я вспомнила. Едва успев отвернуться от своих спутников, я упала на край дороги в пыль, и меня вырвало. Боль, не сравнимая ни с одной физической раной, тисками сжала мое сердце. Я все еще считала, что была права и действовала, как следовало. Но это не отменяло того, что я убила безоружных людей. Не рыцарей на войне, не монстров, жаждущих моей смерти, а простых ремесленников и торговцев. Пусть одержимых и забывших себя. Но… Но.

Меня трясло, а сзади Атос и Извель стояли молча. То ли они не знали, что делать, то ли понимали происходившее слишком хорошо.