Меня зовут Лю Юэцзинь

Планы самого Янь Гэ, которые, с одной стороны, касались Цюй Ли, а с другой – начальника Цзя и Лао Линя, находились на грани срыва. После встречи с Лао Линем, когда Янь Гэ представил флешку и тем самым раскрыл свои карты, со стороны начальника Цзя не последовало никакой реакции. А ведь Янь Гэ знал, что Лао Линь тотчас должен был отчитаться перед ним. И хотя в ресторане Лао Линь с явным безразличием бросил флешку в котелок с едой, Янь Гэ прекрасно понимал, что это не более чем блеф. Фотография Янь Гэ с певицей и то неприятно удивила начальника Цзя, теперь же, узнав о флешке, он наверняка занервничает по-настоящему. Однако вопреки всему начальник Цзя хранил молчание. А уж Янь Гэ-то знал, что молчание или несет грозу, или знаменует конец. В то же время Янь Гэ понимал, что не все так просто. Флешка в его руках и фото в газете имели разную степень воздействия. Фото всего лишь неприятно задело начальника Цзя, и, как выразился Лао Линь, попало в разряд обычных сплетен. Никакой губительной силой оно не обладало. Другое дело флешка, которая сразу ставила на кон жизнь начальника. При сложившихся обстоятельствах начальник Цзя не мог сидеть и бездействовать, пуская все на самотек. Помнится, до всех этих неурядиц Янь Гэ часто приглашал начальника Цзя поиграть с ним в гольф. Однажды во время игры тому понадобилось облегчиться. Янь Гэ хотел было подбросить его на электрокаре до туалета, но тот, не церемонясь, просто отошел на пару шагов в сторонку, отвернулся, расстегнул ширинку, вытащил свое хозяйство и стал мочиться прямо на траву. Янь Гэ ничего не оставалось, как последовать его примеру и встать рядом. Тогда Янь Гэ впервые мочился вместе с начальником Цзя. И этот опыт его насторожил. Видимо, начальник Цзя долго терпел, потому как струя у него оказалась настолько сильной, что примяла под собой траву. Вонючая и мутная, она сразу выдавала возраст хозяина, одновременно говоря о неординарности его личности. Мощь и беспощадность его струи заставила Янь Гэ осознать, что под видимой мягкостью начальника Цзя скрывается не только дух истребления, но еще какая-то незримая сила. Так что, справив малую нужду вместе с начальником, Янь Гэ ощутил, что бессилен ему противостоять. Однако, отправив «подачу» начальнику Цзя, Янь Гэ теперь ничего не оставалось, как дожидаться ответного удара, никаких других действий он предпринять не мог. Он не собирался идти на крайние меры и губить всех, включая себя. Предполагалось, что фото в газете и история с флешкой должны были лишь вернуть их прежние отношения. Неопределенность с начальником Цзя напрягала Янь Гэ гораздо сильнее, чем неопределенность с Цюй Ли. Когда Янь Гэ что-то тревожило, он начинал налегать на шпинат, таким же образом поступала и Цюй Ли, когда заедала свои тревоги гамбургерами. Только насытившись они успокаивались и могли посмотреть на проблему другими глазами. Разница состояла лишь в том, что от фастфуда полнеют, а от шпината – нет. В тот день Янь Гэ съел уже полтарелки шпината, но облегчения не чувствовал. Тут ему позвонил Сяо Бай и передал сообщение от водителя Цюй Ли о том, что она приехала в банк. Янь Гэ резко вскочил с дивана. Поход Цюй Ли в банк по важности значительно превосходил все остальные ее перемещения, ведь банк напрямую касался финансов. Наконец-то Янь Гэ прозрел относительно ее планов. Он уже не мог и дальше притворяться, что ему ничего не известно о местонахождении своей жены, поэтому он попросил срочно Сяо Бая доставить его к банку. Там, у самого входа, он ее и выловил. За три минувших дня Цюй Ли как-то преобразилась. Раньше она могла устроить скандал из-за прически, а теперь казалась на удивление притихшей. Свалившееся на ее голову несчастье отнюдь ее не ожесточило, напротив, теперь она казалась ласковой и даже благовоспитанной. Похоже, что за эти дни она даже похудела. Последнее удивило Янь Гэ сильнее, чем перемены в ее поведении. Столкнувшись с Янь Гэ, Цюй Ли не удивилась и не разозлилась. На его предложение поговорить она ничего не ответила, лишь изящно указала пальчиком на ближайшее кафе. Присев за столик, Янь Гэ решил все обсудить иначе, чем он делал всегда, то есть без всякой пустопорожней лжи – правдиво и по существу. Он потер руки и выложил начистоту всю историю своих отношений с певицей, а в конце подытожил:

– Она понадобилась мне для дела. Признаюсь, я с ней спал, но я ее не люблю. – Чуть помолчав, он добавил: – Это так, забавы ради, встретились и разошлись, все кончено, мы переспали всего лишь раз.