Меня зовут Северус

Драко согнал ворона со своего плеча. Корвус возмущенно закаркал и облетел весь кабинет кругом, чтобы опустится Драко на другое плечо.

— Извини, мне серьезно надо поговорить с Ремусом. В следующий раз я приду, обещаю.

Драко со вздохом поднялся и попытался освободится от ворона.

— Давай, Корвус. Мне надо идти. Я к тебе еще приду.

Ворон соскочил с плеча на стол и обиженно встряхнул перьями.

— Р-разбойник! — отчетливо прокаркал он.

Драко обернулся и уставился на птицу.

— Он дал тебе имя, — хмыкнул Северус.

Драко повернулся к нему.

— Твоя птица разговаривает?

— Конечно, — усмехнулся Северус. — Как почти все вороны.

— Почему он меня так назвал?

— Я не знаю, как он выбирает имена, но если он выбрал, то даржится этого. Так что, привыкай, Разбойник.

Драко пробормотал что–то маловразумительное, собрал вещи и взялся за ручку двери.

— Ну, тогда увидимся позже.

Северус улыбнулся.

— В следующий раз я пойду с тобой. Разве что ты решишь пригласить вместо меня Джинни.

Драко засмеялся и побежал, чтобы не опоздать.

Северус отобрал у Зеленого, по неведомой причине порывавшегося погрызть его школьные принадлежности, свой карандаш, свернул пергамент в свиток и аккуратно уложил его на дно портфеля. Затем он взял Зеленого, быстро попрощался с Филчем и Корвусом и отправился к Ремусу. Едва он ушел, Миссис Норрис тут же выбралась из–под одной из полок, под которой она скрывалась от посетителей, и сердито уставилась на завхоза.

— Простите, моя дорогая, по ведь они не очень шумели? А я иногда бываю рад обществу.

Миссис Норрис с презрением потрясла задней лапой и оскорбленно вышла из кабинета, на поиски пары мышей, на которых она собиралась сорвать свою злость.

А Филч вернулся к переписыванию выходок близнецов Уизли.

Постучав в дверь кабинета Ремуса, Северус надеялся, что застанет его и, одновременно на то, что не застанет. Если Ремуса не было в кабинете, он смог бы спустится вниз и посмотреть на тренировку Драко. Северус неохотно отказывал своему другу, и, если он еще появится на поле, Драко будет рад.

Если же Ремус был у себя, то ему удалось бы счастливо избежать обязанности присутствовать на квиддичных тренировках, которые казались Северусу невыносимо скучными. Он никогда не понимал, что многие находили в этом виде спорта.

— Войдите! — прозвучал из–за двери голос Ремуса.

Что ж, значит, нудный квиддич отменяется. Загладить вину у Драко он сможет и в следующий раз. Северус толкнул дверь, вошел и потрясенно замер на пороге. Ремус Люпин сидел за столом пил чай с…Гарри Поттером.

— Привет, ассистент! Хочешь чаю? — приветливо улыбаясь, поприветствовал его Ремус. Гарри удивленно посмотрел на Люпина. Он действительно сказал «ассистент»?

— Нет, спасибо. Я не хотел тебе помешать. Я могу зайти попозже, я не знал, что у тебя гости, — собрался уходить Северуса.

— Северус, подожди! — поспешно воскликнул Ремус. — Я действительно хотел с тобой поговорить, и ты совсем не помешаешь, проходи. Пожалуйста.

Северус вздохнул и вернулся, заметив, впрочем, что Гарри был явно не в восторге. Но он не собирался разочаровывать Ремуса. Хотя бы кто–то из учителей относился к нему, как к равному. Ради этого стоило потерпеть общество Гарри Поттера некоторое время.

Ремус наколдовал для Северуса стул и протянул ему чашку чая. Он попытался непринужденно завязать беседу между обоими мальчиками, но попытка с треском провалилась. Северус и Гарри только хмуро поглядывали друг на друга. И этим они очень напоминали Северуса и Джеймса много лет назад.

— Помню, как я раньше пытался помирить тебя с Джеймсом, — сказал Ремус, обращаясь к Северусу. Тот улыбнулся воспоминанию. — Всегда думал, что у меня получится. Я всегда считал, что вы могли бы быть друзьями. Если бы дали друг другу такую возможность.

— Мой отец никогда бы не стал дружить с кем–нибудь из Слизерина! — воскликнул Гарри.

— А, но он ведь дружил со мной. Я, кстати, тоже учился в Слизерине.

— Вы? В Слизерине? — Гарри побледнел. — Нет. Не может быть.

Ремус улыбнулся.

— Это была необычная дружба, но нам было безразлично соперничество Домов. Это, кстати, помогало смягчать отношения многих других учеников. Только Северус и Джеймс всегда упорно ненавидели друг друга, хотя я и никогда не понимал, почему.

— Я не знаю, почему меня ненавидел Джеймс, но я могу тебе сказать, за что ненавидел его я. Но, думаю, ответ придется тебе не по вкусу.

Ремус с любопытством посмотрел на Северуса. Это было что–то новенькое.

— Почему? — спросил он, по неясной причине встревоженно.

— Из–за тебя, — тихо сказал Северус. — Потому, что ты один мог бы быть моим другом, но Джеймс с его компанией забрали тебя у меня, и не захотели принять меня к ним.

— Прости, — сказал Ремус. — Я не знал, что это было для тебя так тяжело. Я думал, тебе всегда было все равно. Я должен был убедить их…

— И что потом? Мы остались бы один на один. Я никогда не был всеобщим любимцем. И у тебя бы не было никогда никаких других друзей.