Меня зовут Синдбад Мореход (СИ)

   Иная - верховная настоятельница храма богини Иштар - аккуратно положила в шкатулку древнюю рукопись (действительно древнюю, а не тот новодел, что был написан жрицами по памяти шесть веков назад). Таких свитков после пожара и уничтожения 'Белого Храма' Иштар в Уруке осталось всего семнадцать, из многих тысяч хранившихся в его библиотеке. Руины, трупы и пепел - это все, что после себя оставили Сасаниды (династия персидских шахиншахов) на месте прекрасного и процветающего города. В живых тогда осталось и удалось вырваться из города всего лишь двум десяткам жриц. Наверное, сама богиня отобрала для себя самых отважных и умелых, самых удачливых и верных слуг. Долгое блуждание по пустыне привело скиталиц к наполовину засыпанному зиккурату, храму древнего лунного божества Наннара. Храм когда-то окружал цветущий город Ур, но столетие назад вдруг пересохли один за другим все источники воды, и город поглотила пустыня. Несмотря на то, что вокруг возвышались барханы, небольшой пятачок двора храма ветер очистил до самой брусчатки, а центром этого пятачка оказался старинный колодец. Не веря своим глазам, жрицы подошли к нему, а через мгновение начали выгребать песок из открывшегося чуда. Еще не наступил вечер, а сухой песок сменился на влажный, а потом и вовсе на мокрый. Когда серп луны достиг своего пика, потрясенные девушки увидели на дне колодца его четкое отражение. Это определенно был знак, что Бог луны Наннар принимает и дает кров своей блудной дочери (согласно шумерской мифологии Наннар отец богини планеты Венеры - Инанны (Иштар у вавилонян)).

   Иштар богиня любви и войны, и ее жрицы в равной степени должны обладать искусством обольщения и боевыми навыками. Однако выжившие жрицы, основавшие новый храм, были больше боевиками и думали немного иначе, да и приобретенный опыт подсказывал, что на разъяренную солдатню обольщение действует не так как хотелось бы, а скорей наоборот. Поэтому в воспитании новых поколений основной уклон делался на боевку. Прошло немало времени, прежде чем запущенные и обветшалые строения стали приобретать черты храма, и поступательное развитие стало налицо. Так прошло четыре с половиной столетия, храм практически достиг прежнего величия, а окружающая его территория превратилась в цветущий сад. И тут нежданно-негаданно грянула аббасидская религиозная революция. На смену религиозно-терпимой к разного рода конфессиям династии Омейядов, пришли фанатики Аббасиды с лозунгом 'следовать Корану и сунне Пророка'. Это привело к быстрой исламизации Халифата и Средней Азии. Повсеместно стали разорятся и разрушатся храмы других богов, а их служители в лучшем случае изгонялись. Благодаря тому, что Ур находился в значительном отдалении от других поселений, данная участь его пока миновала, но все до поры до времени. Взвесив все за и против, тогдашняя настоятельница Великая Ихтабар решилась на крайний шаг, и обратилась напрямую к предводителю революционеров, самому Абуль-Аббасу Абдаллаху. Как такое получилось - ведь данная фигура и его постоянные перемещения были тщательно законспирированы, история умалчивает. Впрочем, на то она и жрица Иштар, при этом - верховная. На встречу Ихтабар прибыла с подарком - десятью самыми красивыми жрицами храма. Оглядев подарок, Абдаллах иронично заметил.

   - Ну, раз ты знаешь кто я, и смогла найти меня - то наверняка знаешь, что жен и наложниц у меня в достатке, и что последние два года мне приходится проводить ночи в окружении не женщин, а своей охраны. - И усмехнувшись, продолжил. - Твой подарок больше похож на насмешку.

   - Это не насмешка, и в этом мой господин легко сможет убедиться, приказав лучшему десятку своей охраны хорошенько поколотить или даже убить этих девушек.

   Абдаллах недолго думая, кивнул начальнику своей охраны. Жрицы оставались бесстрастными и смирно стояли на коленях до тех пор, пока одна из них не получила - точнее, неуловимым движением не уклонилась от пинка охранника. Далее калейдоскоп событий закрутился с невероятной скоростью. Никто так толком и не понял, почему через десяток ударов сердца элитные гвардейцы оказались на полу, корчась от боли, а девушки как ни в чем не бывало снова приняли тот же покорный вид. Гробовое молчание прервал оглушительный смех революционера, утомившись от которого, он сказал неровным голосом настоятельнице. - Твой подарок принят - но в наложницы я их не возьму, а то вдруг не угадаю для них с подарком, и они поколотят своего господина. - И вновь заразительно рассмеялся. - Ступай, женщина. Свое решение, которое подскажет мне Аллах, я скажу тебе через год. А пока будь спокойна, вас никто не тронет - я позабочусь.

   Год для Абдаллаха был явно удачным - практически вся территория Халифата легла под Аббасидов, и что характерно - многочисленный клан Омейядов сократился более чем на три четверти. Непрекращающая череда убийств бывшего клана халифов объединяла лишь одна деталь - убийца не был найден.