Меня зовут Синдбад Мореход (СИ)

  Аббатиса монастыря святой Ефимии на прошлой неделе разменяла шестой десяток. К своей должности она шла долгие двадцать лет. Большую часть этого срока приходилось терпеть лишения и унижения. Но тогда она не понимала этого - просто делала что должно, и благодарила господа за посланные испытания. И только спустя много лет ей стало ясно, что служить верой и правдой надо не только богу, но и своему непосредственному начальству, которому видней как распределять блага, полученное свыше. Софийский собор научил многому: как и когда надо лизнуть начальство, как правильно и на кого можно 'стучать', а с кем дружить. И вот она уже семь лет, благодаря Мистику, занимает высшую ступень церковной иерархии, доступной женщине. За это время она привыкла вкусно есть, мягко спать, стали доступны предметы роскоши, о которых она и не мечтала. Сестры стали безропотными слугами, а жители приданных деревенек практически рабами, включая молодых парней... И весь этот уже ставший привычным уклад жизни, был порушен четыре месяца тому назад. Поздней ночью ее разбудила мать-наставница, огорошив вестью, что приехал сам патриарх. Мистик был не один. С ним прибыл, как поговаривали, родственник и доверенное лицо Романа, по совместительству командующий полка его охраны - Иоан Куркуас. Говорил в основном Мистик. Согласно его слов, в монастыре некоторое время погостит важная персона с сопровождающими. На это время придется уступить ей свои апартаменты, и полностью освободить этот флигель (крыло здания) от проживающих в нем сестер-монахинь. Куркуас тут же добавил, что проход во флигель должен быть закрыт для всех, кроме двух-трех монахинь, которые будут доставлять и пробовать еду, и следить за чистотой в апартаментах. На время проживания гостьи, максимально ограничить выход сестер с территории монастыря. Что же касается входа - никто из ранее не переступавших порог аббатства, не должен входить на его территорию. Исключения составляли посетители с сопроводительными грамотами от самого патриарха, а сопровождающий должен быть лично знаком аббатисе. Далее началась суматоха - спешно освобождали крыло, выносили личные вещи настоятельницы, что-то вносили. В это время гостья и три сопровождающие ее дамы - скорее бой-бабы - одна из которых настоящая титанида, пережидали эту суету в алькове (в данном случае - ниша в стене, место для переговоров). Галина не раз слышала, что знатные светские дамы за преступления, или даже проступки отправлялись не на плаху или в узилище, а ссылались в монастыри, но столкнулась с этим впервые. И ей стало жутко любопытно, кто же эта дама. Сама гостья была одета в длинный до пят плащ, с просторным капюшоном, скрывающим большую часть лица. Аббатисе показалось, что она уже видела раньше этот волевой подбородок и выразительные алые губы, контрастирующие с молочно-белой кожей лица. Наверное, гостья почувствовала чей-то пристальный взгляд, резко обернулась и чуть приподняла голову - этого было достаточно, чтоб Галина УЗНАЛА гостью. Как-то вдруг стало душно, кровь мощными толчками хлынула в голову, в глазах потемнело, а стук сердца набатом отзывался в ушах. Невероятным усилием воли настоятельница оторвала взгляд, губы сами зашептали молитву. Эти черные как смоль глаза и пронзительный взгляд она видела не раз, и принадлежали они императрице. Несколько следующих ночей аббатиса провела без сна, забываясь на короткие мгновения, и тут же просыпаясь в холодном поту. Страх ее был не надуман - сам Мистик Зою боялся до дрожи в поджилках. И было за что. Когда после неудавшегося покушения на патриарха, тому удалось скрыться, Зоя разозлилась всерьез. По ее приказу было схвачено и подвергнуто жесточайшим пыткам несколько ярых сторонников Мистика, в том числе и высших иерархов церкви. На основании выбитых признаний, их обвинили в казнокрадстве, предательстве и мятеже. После чего они были приговорены к ослеплению, лишению правой руки и языка.

   Но как говориться - время лучший лекарь, и привыкать можно не только к хорошему. Постепенно страхи ушли, а временные неудобства удалось по большей части, компенсировать. И вот сегодня прибытие двух новых послушниц, вновь заставило забиться сердечко. Вроде бы упрекнуть себя не в чем. Сопроводительная грамота есть, (каллиграфический почерк секретаря ни с чем не спутаешь, да и вензель и печать Мистика истинные) сопровождающею диаконису, хоть не помнит по имени, но точно знает, да и эта лодка, и ее капитан-капеллан - тоже знакомы. Причиной повышенной брадикардии были сами сироты. Конечно, на сестер похожи - но воспитание явно разное. Ведут себя как дурочки, но глаза умные. Вроде подобострастье на лицах, но смотрят на тебя, как на грязь под ногтями. Все жесты и движения выверены и точны, куда тем бой-бабам. После беседы с будущими послушницами начала было писать письмо патриарху, но на середине послания резко передумала - явно Мистик ведет свою игру, вмешиваться в которую и показывать свою осведомленность, как минимум опасно. Так что пусть все идет своей чередой - все проходит, и это пройдет.