Меня зовут Синдбад Мореход (СИ)

   Мы стояли на якоре, на ближнем рейде. Выставив караул вооруженный луками, мне ничего не оставалось как расположиться в тени кормы и позвать Фараха на предмет осмотра его ран и просто поболтать о завтрашнем увольнении в город. Раны опасений не вызывали - не кровили, припухлость почти исчезла, а краснота осталась только непосредственно вблизи самих ран. Андоррец рассказывал где стоит завтра побывать и что вообще есть с его точки зрения интересного в городе. Припомнив о наложницах, я поинтересовался как там на рынках с этим делом. На рынках с этим делом обстояло все хорошо, но подавляющее количество товара составляли 'черные косточки' с Африканского континента. Но и среди них тоже можно найти экземпляры которые проще перепрыгнуть, чем обойти вокруг - сказав это, Фарах состроил блаженную рожицу и задорно подмигнул. Перед моим взором отчетливо возникли воспоминания Искандера во время его утех с Маидой, от чего меня заметно перекосило. Андорец видимо истолковавший мою реакцию по своему, тут же добавил, но уже с более кислым лицом что и с молодыми парнями тоже проблем нет. Выводы андоррца меня позабавили, на что я ответил что парни, мужики и старики меня как наложницы совершенно не интересуют, а сам подумал - надо по приезду в Александрию стрясти с Маиды те камешки которые она выманила у Искандера. Пусть не по джентельменски, но ее бандитская наводка и действия ее брата полностью снимали все этические проблемы. Мысли на эту тему прервал голос караульного.

   - Шлюпка по правому борту! Движется в нашем направлении.

   Все услышавшие сообщение схватив оружие поспешили на правый борт. Но тревога была явно ложной - в шлюпке гребли и были единственными ее пассажирами два пацана не старше тринадцати лет. Как оказалась это дядя подсуетился - зашел в ближайшею прибрежную харчевню и заказал роскошный обед с доставкой на судно. Вареная и запеченая с овощами баранина, какая-то тушеная дичь, свежая выпечка и сыр, чистейшая родниковая вода, кумыс, компот и множество овощей и фруктов. От одного только запаха перехватывало дыхание и рот наполнялся слюной. Я хотел позвать Деда, но с обонянием у него видимо полный порядок - скребущий цокот его когтей по палубе оповестил присутствующих о проявлении 'райской птицы'.

   - Саня, смотри - редис?! Лук, чеснок! Саня, огурцы!.. - Поминутно раздавались восклицания взволнованного Деда инспектирующего корзины со снедью. - А это же груши и персики! Это просто праздник какой-то! А я думал, они тут одну репу да разные каши с мясом едят. Эх, под такую бы закусь да соточку намахнуть!

   - За то что ты меня позоришь, тебе вообще ничего не полагается. Стыдно, Дед! Я объявил тебя райской птицей, а ты вместо того чтобы парить как орел, ползаешь по палубе как рахитическая курица. Я думаю....

   - Запомни, Саня! - Дед не дал мне закончить фразу. - И заруби себе на носу - думаю здесь только я, а все остальные выполняют.

   Сколько возвышенного пафоса и назидания, прям римский сенатор какой-то. Дождавшись когда Дед переключил свое внимание на корзину с фруктами, подхватываю наглого птица руками и высоко подбрасываю его в небо.

   - Ааай! - Это все что успел выкрикнуть Дед, а дальше крылья его распахнулись и описав над морем широкую дугу, он плавно опустился на планшир. - Саня, гад! Ты чего же это творишь!? А если бы я утонул или разбился об палубу....

   - Дед, ты был великолепен! Я тобой горжусь! Ты и в правду парил как орел. - Сбив его агрессивный запал, я продолжил. - Ты же знаешь как я плаваю и то что муху ловлю на лету тоже в курсе. Тебе абсолютно ничто не угрожало, а теперь добро пожаловать к столу. Ты сегодня именинник.

   Дед поворчал еще немного для порядка, заявил что я испортил ему аппетит и принялся за еду. Персик как корова языком слизнула - страшно подумать что бы было, если бы он ел с аппетитом.