Меняя историю

– Нормальные тексты, хотя сама музыка, по мне, местами тяжеловата. Но для западного слушателя, уверенного, что русские могут петь только «Калинку-малинку», такой альбом станет сюрпризом. И я ещё подумал… Может, стоит поменять название коллектива? А то на Западе газеты и так пестрят заголовками «Русские идут!», а тут и впрямь, получается, наша музыка обрушивается на их слушателей.

– Хм, ну не знаю, можно и поменять.

– У меня даже есть вариант… «Аврора». А что, это и богиня утренней зари, и в то же время символ Октябрьской революции. Я имею в виду крейсер «Аврора», своим залпом давший начало новой эре.

– Почему бы и нет… Только если мы ориентируемся и на западного слушателя, то тогда уж и название пусть будет латиницей. Оно так же и будет звучать – «Aurora».

– Вот и отлично! Тогда прямо сейчас я зачёркиваю на обложке старое название группы и пишу… пишу новое. Вот так, группа «Aurora». И выговорить легче. А в какой стране желательно распространить запись?

– Думаю, прежде всего нужно везти в Великобританию и Соединение Штаты. Можно и Германию подключить.

– Что ж, у меня в нашем посольстве в Лондоне имеется свой человек, вышлю ему катушку вализой по дипломатической почте. А у вас запись только в одном экземпляре?

– К сожалению… Торопился к вам, не успел переписать.

– Тогда сделают наши специалисты. На всякий случай, так сказать. И одну катушку отдадим вам…

Ну а в зоопарк и в цирк с женой и сыном мы всё же сходили. В зоопарке я наделал кучу фотографий Вали и Даньки на фоне хищников, травоядных, птиц, пресмыкающихся и прочей живности. Сын широко раскрытыми глазами смотрел на невиданных ему доселе существ и просто зашёлся счастливым воплем, когда ему удалось погладить морду потянувшейся за угощением зебры…

Не забывал я и о том, что моей группе требовался хороший администратор. Хороший – это значит пронырливый и в меру честный, потому что абсолютно честных администраторов, вероятно, в природе не существует. Позвонил Чарскому, и тот, сделав несколько созвонов, на следующий день предложил кандидатуру Ованеса Мелик-Пашаева. Это имя я слышал в будущем, если не ошибаюсь, он был худруком «Машины времени» и ещё каких-то рокеров. На данный же момент Мелик-Пашаев ещё никого не продюсировал, но считался хоть и молодым, но перспективным.

Получив телефон Ованеса, я тут же с ним созвонился, договорившись встретиться в ресторане Дома литераторов. На встречу Мелик-Пашаев надел костюм в тонкую полоску, курчавые волосы прикрыл шляпой, а глаза спрятал за тёмными стёклами очков. Со стороны он смотрелся как какой-нибудь сицилийский мафиози.

Сев за столик, где я его уже поджидал, он откинулся на спинку стула, закинул ногу на ногу и небрежным жестом извлёк из полупустой пачки «Partagas» сигарету. Я прочитал на пачке ещё и сноску, что сигареты якобы произведены в Гаване. Надо же, я думал, на Кубе только сигары делают.

– Я готов выслушать ваши предложения, – сказал Ованес, невозмутимо выпуская к потолку струю ядрёного дыма.

Мои предложения его устроили, несмотря на то что коллектив базировался в Ленинграде. Теперь моему новому администратору предстояло решать вопросы с гастролями по стране группы «Aurora» и, по возможности, поменьше кидать на бабки своего непосредственного начальника, то есть меня. Ованес заверил, что на этот счёт можно не волноваться, пока никто ещё из тех, с кем он работал, не жаловался. Правда, работал он с малоизвестными коллективами, где и деньги-то были совсем другие.

На следующей неделе мы съездили в Питер, где я представил ребятам их нового администратора. Однако, как говорится, доверяй, но проверяй. Отведя в сторону Кроля, я его проинструктировал, чтобы присматривал за Мелик-Пашаевым. Заодно напомнил про обещание сделать русскоязычный альбом.

– Давайте сейчас сразу прогоним вещи, которые я вам привёз, а потом и свои запасы перетряхните, я знаю, что у вас тоже имеются неплохие песни.

Мой материал привёл музыкантов в восторг, и с чувством выполненного долга я отправился в обратный путь.

Глава 24

«Да здравствует 60-летие Великой Октябрьской социалистической революции!» На самом деле до праздника оставалось ещё около месяца, но плакаты, растяжки и прочая агитация с каждым днём множились на улицах Москвы.

Я сидел на кухне нашей новой квартиры, пил крепкий чай и глядел в окно, за которым моросил мерзкий осенний дождь. Да, в такую погоду в Переделкино уже не так хорошо. А вот в городской квартире, да со всеми удобствами, самое то.

– Папа, гляли.

Данька ещё не выговаривал букву «д», да и «р» тоже, но успел выучить десятка два слов, которые применял на все случаи жизни. Сейчас он протягивал мне свою новую игрушку – пластмассовый грузовик с практически несъёмными колесами. Чтобы их снять, нужно приложить серьёзные усилия. Мы заранее подстраховались после того, как однажды малой едва не подавился колёсиком от игрушечного крана, и теперь все его игрушки состояли из больших и желательно несъёмных частей.

– Ну пойдём поиграем.