Меняя лица

— Почему бы тебе не стукнуть каблучками, Дороти, чтобы мы могли отправиться домой? — спросил Поли. — Эй, а как так вышло, что тебе не досталось имя, Бинс?

— М-м-м… Вообще-то у меня есть имя — Коннор. Так что, кажется, ты ошибаешься. — Бинс начинал клевать носом.

— Пусть он будет Жевуном… или Тото. В конце концов, он всего лишь маленькая шавка, которая громко лает, — предложил Джесси.

Бинс насторожился:

— Только попробуй, Джесс, и я расскажу Марли, как ты целовался с Лори Стрингхэм в спортзале. — Бинса всегда задевали комментарии о его росте. Он был отличным борцом в своей весовой категории — 60 кг, других преимуществ вес не давал.

— Броузи — Железный Дровосек, потому что у него нет сердца. Бедняжку Ферн Тейлор огорчило это открытие. — Бинс снова попытался перевести внимание на Эмброуза.

— Броузи — Железный Дровосек, потому что он сделан из металла. Черт возьми, сколько ты сегодня поднял в жиме лежа, Броуз? — включился в разговор кто-то из отряда. — Ты чертов монстр! Тебя в пору Железным Человеком называть.

— Ну вот опять, — простонал Джесси. — Сначала Геракл, теперь Железный Человек. — Ему не нравилось, что Эмброуз всегда получал все лавры, и он не скрывал этого.

Эмброуз рассмеялся:

— Я дам тебе победить меня завтра в армрестлинге, Ведьмино Дерьмо, идет?

Джесси усмехнулся. Его недовольство всегда было скорее напускным.

Все в палатке стихло. Лишь изредка в темноте раздавался случайный всхрап или вздох, но Эмброузу не спалось. Он размышлял о том, что сказал Бинс. Рита Мардсен была красивой. У него дух от нее захватывало. Он думал, что влюблен в нее, пока не понял, что на самом деле ничего о ней не знает. Она не была глупой, но и умной не казалась. Эмброуз долго пытался понять, почему в своих записках она казалась такой привлекательной, а когда они оставались наедине, все очарование улетучивалось. В конце концов красота стала меньше его прельщать. Эмброузу нравилась девушка, которая писала эти записки.

Он уставился в темноту. Девушкой была Ферн Тейлор. Выходит, ему нравилась Ферн? Он тихо усмехнулся. Они бы довольно глупо смотрелись с ней, маленькой, несуразной и некрасивой, хоть на выпускном она и выглядела привлекательно. Ему неприятно было видеть ее, в золотом платье, танцующей с его глупыми друзьями. Должно быть, в тот момент он еще не до конца простил ее за ту шутку, которую они провернули с Ритой.

Он попробовал избавиться от этих назойливых мыслей, о той ночи на озере и почти убедил себя, что поцеловал ее из-за временного помутнения рассудка. Последний отчаянный шаг перед тем, как покинуть дом. Она не писала ему, хоть и обещала. Раздражение давно прошло, и сейчас он был бы рад получить от нее письмо.

Его охватила тоска по дому. Они точно больше не в Канзасе.[23] Он думал о том, во что втянул себя и парней. В глубине души Эмброуз не считал себя ни Гераклом, ни Железным Дровосеком. Он был Трусливым Львом. Сбежал из дома и прихватил друзей — как защиту, как группу поддержки. Только что он забыл в Стране Оз?

11 НАДАВАТЬ ЗАДИРЕ

Ирак

— Марли говорит, что Рита выходит замуж, — сказал Джесси, глядя на Эмброуза. — Твою бывшую уводят из-под носа, Броузи. Что скажешь?

— Ну и дура.

— Ничего себе! — воскликнул Джесси, удивленный этим грубым ответом. Он думал, что Эмброуз уже забыл Риту. Похоже, он был не прав.

— Разве у тебя к ней все еще чувства, Броуз? — недоуменно спросил Грант.

— Нет. Но она спятила, раз выходит за Беккера Гарта.

Бинс пожал плечами:

— У меня никогда не было проблем с Гартом.

— Помнишь, как меня отстранили от соревнований в девятом классе?

Бинс покачал головой, а Поли вспомнил, о чем речь:

— Ты вмазал Беккеру прямо по его смазливой мордашке, я помню! Но ты никогда не рассказывал нам, за что.

Эмброуз поправил солнцезащитные очки. Они и еще около сотни солдат и морпехов охраняли здание, где проходили важные переговоры с временным правительством Ирака. Разные фракции объединились, чтобы создать новый управляющий орган. Дела шли на лад — так все думали. Эмброуз впервые играл роль телохранителя, если не считать того случая с Бейли Шином, о котором он никому не рассказывал.

— А я и забыл об этом! — удивился Грант. — Ты не поехал на турнир в Лох-Хейвен. Тренер был в ярости.

— Он не был бы так зол, если бы знал, за что я надрал зад Беккеру, — сухо ответил Эмброуз. Он решил, что прошло достаточно времени и можно спокойно поделиться этой историей.

Январь, 1999