Меняя лица

Вдруг Ферн бросила метлу, подбежала к двери, открыла ее и впустила Бейли Шина. Взволнованный Эмброуз вышел из кухни и остановился за углом. Ферн заперла дверь и на всякий случай дернула ее, попутно болтая о чем-то с другом. Янг изо всех сил старался не улыбнуться: на голове у Бейли красовался огромный фонарь, который обычно используют шахтеры. Фонарь светил так ярко, что Эмброуз сощурился.

— Шин, что это, черт тебя возьми?

Ферн резко обернулась. Ее удивило, что он наконец-то вышел. Бейли проехал мимо Ферн. Он посмотрел на Эмброуза, но и виду не подал, что его смутило лицо друга. Вместо этого Бейли закатил глаза, пытаясь взглянуть на фонарик:

— Помоги мне, чувак. Мать заставляет меня надевать эту штуку всякий раз, когда я вечером выезжаю из дома. Она уверена, что иначе меня переедет какая-нибудь машина. Сам я это снять не могу.

Эмброуз, все еще щурясь, стянул фонарь с его головы и выключил. Ферн пригладила взъерошенные волосы Бейли. Жест был трогательным, материнским, словно она делала это тысячу раз. Наверное, так и было. Они дружили столько, сколько Эмброуз их помнил. Наверное, Ферн привыкла ему помогать, даже не спрашивая, нужна ли помощь.

— Что ты тут делаешь? — Эмброуз был удивлен, что Бейли разъезжает по улицам в одиннадцать вечера.

— Караоке, детка.

— Караоке?

— Да. Давненько мы его не устраивали! Начали поступать жалобы от продуктов. Похоже, морковь основала фан-клуб Бейли Шина, так что сегодня я пою для нее. А у Ферн поклонники в заморозке.

— Караоке? Здесь? — Эмброуз едва сдержал улыбку.

— Да. После закрытия магазин в нашем распоряжении. Мы захватили колонки, а вместо микрофона — интерком.[36] Осталось вставить диски и раскачать супермаркет «Джоллис»! Это круто! Ты просто обязан к нам присоединиться. Но должен предупредить: превзойти меня будет трудно, я мастер караоке.

Ферн рассмеялась и с надеждой посмотрела на Эмброуза. О черт, нет! Он не станет петь. Даже если это доставит ей удовольствие. А этого он, как ни странно, очень хотел.

Эмброуз пробормотал что-то насчет пирогов в духовке и сбежал. Через пару минут в магазине заиграла музыка, а Бейли весьма неудачно начал пародировать Нила Даймонда.[37] У Эмброуза не было выбора — он работал под его истошные вопли. Ферн подключалась лишь изредка и пела, как воспитательница детского сада, мечтавшая стать поп-звездой, — в неудобной для нее тональности. Когда она запела «Like a Virgin» Мадонны, Эмброуз рассмеялся и осознал, что на мгновение позволил эмоциям взять верх. Прокрутил в памяти прошедший год — он ни разу не смеялся с тех пор, как его жизнь полетела в черную дыру. Неудивительно, что теперь его смех был похож на хриплый мотор пятидесятилетнего пикапа.

А потом Ферн и Бейли запели дуэтом, и это было потрясающе. «Summer Nights» из мюзикла «Бриолин». «Wella wella wella oomph» полилась из колонок, и «Леди в розовом» умоляли сказать им о большем.[38] Ферн и Бейли с наслаждением исполняли свои партии: Бейли басом пел хулиганские строчки, а Ферн хихикала и отвечала ему, коверкая текст. Эмброуз смеялся целый час, наслаждаясь зрелищем и гадая, не приходило ли ребятам в голову поучаствовать в комедийном шоу, ведь они весьма уморительны. Он почти закончил лепить рулеты с корицей, когда его позвали:

— Эмброуз Янг! Я знаю, что ты умеешь петь. Может, перестанешь притворяться, что работаешь, и выйдешь к нам? Хватит подглядывать. Будто мы этого не видим! Ты не такой незаметный, как думаешь. Сто процентов, ты захочешь спеть следующую песню. — Бейли не унимался. — Погоди-ка! Это же Righteous Brothers![39] У меня точно не получится. Ну же, давай! Ферн мечтала услышать твое пение еще раз с тех пор, как ты исполнил гимн в школе.

Эмброуз был приятно удивлен.

— Э-Э-ЭМБР-Р-РО-О-ОУЗ ЯНГ! — прогремел Бейли. Очевидно, ему нравилось слышать свой голос, доносящийся из колонок.

Янг молчал. Он не станет петь. Бейли позвал его еще несколько раз, но в конце концов запел сам. Эмброуз вернулся к рулетам, а Бейли заявил, что он, Эмброуз, утратил любовь к жизни. Да. Утратил. Его любовь к жизни убили в Ираке.

* * *

Левый глаз Риты опух, губа была рассечена. Ферн прикладывала лед ей на лицо, гадая, сколько раз она скрывала побои от друзей.

— Я вызвала копов. Дядя Беккера приехал и забрал его, но не думаю, что там его исправят, — мрачно сказала Рита.

Она выглядела так, словно ей уже перевалило за сорок. Длинные светлые волосы разметались по плечам. Раньше у нее не было темных кругов под глазами…

— Переезжай ко мне? Родители будут не против. Оставайтесь с Таем, сколько захочешь.

Однажды Рита уже перебиралась к ним, но потом вернулась к Беккеру.

— На этот раз я не уйду. Пусть он уходит. Я не сделала ничего плохого. — Рита выпятила нижнюю губу, в глазах у нее стояли слезы.

— Но… он ведь опасен, — осторожно возразила Ферн.

— Ему будет стыдно, посидит паинькой какое-то время. А я сидеть не стану. Я откладывала деньги. Мы с мамой возьмем малыша и уедем. Уже скоро. А Беккер пусть катится к чертям.