Меняя матрицу – 2

На берегу сдали улов и пока женщины чистили рыбу, я соорудил очаг из камней. Внутрь поставил керогазку, а камни защищали от ветра, и кастрюля стояла устойчиво. Пошло дело, быстро раздеться и воду – пока её не увезли. Ох, какой кайф. Вода у берега тёплая, днём то жарит. А на глубине прохладная. Наплавался, можно было бы сплавать на тот берег – метров 800, да вдруг холодные ключи. Ногу судорога ещё схватит, погодю пока. Водоём то незнакомый. Время уже к обеду. Уха готова, судя по тому, что кастрюля в стороне. А мама с Подругой жарят рыбку на огромной сковородке. Мм…, какой божественный запах. Сейчас не удержусь и кого-нибудь съем. Ну да, дадут тут поесть голодному добытчику. Вот мама угрожающе помахивает половником, типа терпи, сами голодаем. Когда все уселись под навесом и нам раздали по кисюшке с ухой и домашним хлебом, купленным в местной пекарне – я чуть язык не проглотил, насколько вкусно. Батя с Виталием примерились к пол-литра, вопросительно посмотрели в мою сторону. Так-то я не любитель, но под ушицу грех не принять грамм 100. Одобрительно крякнув, папа разлил на пятерых. Женщины тоже потребовали по стопочке. Уху уничтожили мгновенно, потом степенно лакомились жаренными сазанами. Это Виталий поймал несколько крупных. В процессе делились планами на ближайшее время. Да какие планы – отдыхать. Сейчас отец с Виталием поехали к какому-то местному знакомому за лодкой. Ну а я в воду, только немного прогуляюсь, чтобы обед улегся. Мужчины пригнали здоровую алюминиевую "Казанку". Знакомый дал на всё время отдыха за мзду малую – пол-литра. Мы решили опробовать её и поплыли на тот берег. Там делать особо нечего, женщины стали собирать облепиху. Колючая зараза, но полезная. В стороне темнел сосновый лесок, запах от него одуряющий.

На ужин потушили баранью ногу, купленную сегодня у местных. Очень вкусно макать пышный ноздреватый хлеб в мясной соус. Погуляли по степной дороге и пошли спать.

На следующее утро опять ранняя побудка и на большой лодке поплыли в другое место. Вообще здесь цепь из четырех озёр. Наше озеро – Сабындыколь, в переводе – мыльная вода из-за очень мягкой воды, на противоположном берегу холм в виде девушки, лежащей на боку. Соответственно наличествовала легенда о любви молодого парня и девушки.

Другие озёра – Жасыбай, Торайгыр и Биржанколь еще богаче рыбой. Кроме окунёвых и карпа, также попадается линь и карась. Именно на последнее озеро предлагал завтра переехать Виталий. Природа там поинтереснее, больше скал и леса. Но народ не захотел срываться с вещами и переезжать. В будущем эти озера обрастут по берегам многочисленными гостиницами и кемпингами. А сейчас самое лучшее дикий отдых.

Я много плавал, сегодня доплыл до противоположного берега. Вылез на камень, погрелся и опять в воду. Мама с Мариной тоже не отставали, одели ласты и встретились мне на полпути. На Биржанколь поехали на следующей неделе. Народ захотел карасей в сметане. А их у нас будет. Ехали минут сорок. Накачали лодки и вперёд. Надергали к обеду килограмм семь. Ладные, грамм по 250–300. Одна в одну, привезли их в лагерь – а они живые. Чистить женщины отказались, удовольствие ещё то. Вспарываешь ему брюхо, чистишь требуху и кидаешь рыбу в тазик, а они извиваются. Потом начинаешь чистить чешую, а они сжимаются, когда ножик против шерсти идёт. Даже, обваляв в муке, кидаешь на сковородку – а некоторые подпрыгивают. Вот такой садизм. Думал – не смогу есть. Ничего матушка пожарила, добавила по ложке сметаны каждой рыбке и накрыла крышкой. Вкуснятина нереальная. Вот так и проходил отдых. Утром рыбалка, потом активный отдых и вечером неторопливая прогулка по остывающей от жары и пахнувшей разнотравьем степной дороге.

Домой вернулись в конце августа. Отец с Виталием даже насушили по мешку рыбки к пиву, а отец с гордостью показывал вязанку сушёных щучек. Жалко – нельзя наесться рыбкой в прок. В этот сентябрь никуда не поехал, типа остался на кафедре. Нужно восстанавливать клиентуру, а то все разбегутся – как буду на жизнь зарабатывать. На работе ничего не изменилось. Захарыч сказал, что меня ждали несколько клиентов. Самых верных, с них и начал. Те, кто не дождался, скатертью дорога. Я хочу оставить постоянных и конечно нужных. Последние, кстати, не приносили мне больших доходов. С них я брал по минимуму, и они это понимали. Зато, когда мне будет нужна их помощь – обращусь. А это дороже денег. Не всё можно купить. А вот с начальника ОБХСС, всемогущей организации, терроризирующей всех торгашей, воров и спекулянтов, я не брал денег вообще. Казахи, в отличии от европейской братии, умели быть благодарными. И если такой обратится к тебе за помощью и получив её спросит:

– Брат, сколько я тебе должен?

И услышав в ответ:

– Что ты брат, какие деньги между своими. Не надо.

Вот тогда он твой, очень любят уважение и вернут сторицей.

Так с него я не взял ни копейки, и он уважительно посмотрел и поставил мне плюсик. Иди знай, когда пригодится в жизни.