Меняю колоду! (СИ)

До кого долетали мои слова ржали, как кони ретивые перед случкой с кобылами. Кое-кто умудрялся передавать вирши далее по колонне.

За полкилометра до прорвы поступила команда; «Отставить разговоры в строю!». За счет организованной мной психологической накачки личного состава, к приходу на место наш взвод, в отличие от всех прочих подразделений, выглядел весьма бодро, за что прапорщик Травкин Сергей Иванович заслужил устную благодарность от командира учебной части генерал-майора Апексимова Константина Бориславовича. Я же, в свою очередь, удостоился благодарного кивка взводного. Мелочь, но приятно.

Мы ожидали появления нашего куратора полковника Артамонова Михаила Ильича, но тому было не до нас. Впереди идущие роты уже успели пройти через переливчатые небесно-синие портальные врата. Как следствие, в двадцати метрах от входа в Прорву один за другим материализовывались распластанные тела впавших в беспамятство курсантов, испытавших на себе неприятное воздействие иной реальности. Интересно и немного жутко было наблюдать за тем, как сначала формировалась полупрозрачная тень, затем следовал легкий хлопок из-за вытесняемого человеческим телом воздуха и на снегу появлялся очередной потерявший сознание бедолага. Его тут же укладывали на носилки командиры отделений, совместно с пришедшими в чувства курсантами и оттаскивали в одну из больших палаток, коих установили более двух десятков. Там их принимали маги и довольно споро поднимали на ноги. Своего рода конвейер работал четко словно заведенный механизм. В распахнутом настежь проеме одной из палаток я успел заметить нашего куратора Артамонова Михаила Ильича. Руки мага-стихийника покоились на груди какого-то бедолаги, тело которого билось в судорогах. Ну ни фига себе! Вне всякого сомнения, полковник электрокардиостимулятором подрабатывает. А утверждал, что Прорва безопасное для здоровья место. Мля, так и норовят ввести в заблуждение нашего наивного брата-курсанта.

Впрочем, времени на возмущения у меня практически не было. Дождавшись, когда впереди идущий второй взвод нашей роты поглотит синее колышущее марево шириной пять и высотой около четырех метров, нашему третьему было приказано начать движение вслед ушедшим за Грань. Хотел как-то приободрить Кольку Жомова, но повернуть голову назад у меня возможности не было. Ладно, он проинструктирован, как именно себя вести, не пропадет. Надеюсь.

Переход за Грань был для меня не первым и, по большому счету, ничем особенным для моего самочувствия не ознаменован. Единственное кардинальное отличие от Прорвы, что находилась неподалеку от Бобровки — отсутствие рядом с точкой входа портала, посредством которого можно было бы вернуться в свою реальность. Ну и ладно, рано или поздно, под давлением здешнего ментального поля лишусь сознания и вновь окажусь в привычном мире. А пока…

Тут перед моим внутренним взором, как наяву встала озадаченная физиономия Коляна, после того, как я ему велел вырвать из подшивки «Московских Ведомостей» пару газет, сложить и спрятать за голенищем сапога, так чтобы никто не увидел.

— Зачем, Зуб?

— За надом, — ухмыльнулся я, и тут же пояснил: — А теперь представь, что какой-нибудь мужичок жарит сзади бабенку и прочитай заголовок любой газетной статьи или заметку какую.

Николай сделал так, как я сказал:

— Девица из хорошей семьи с воспитанием ищет спонсора для отношений без обязательств, иностранным языкам обучена, также игре на фортепиано. — Какое-то время приятель стоял с отрешенно-недоумевающей физиономией, но очень скоро заржал как сивый мерин. Похоже, текст неплохо лег на предложенную мной мысленную картинку. Отсмеявшись как следует, Николай прочитал следующий заголовок: — Двадцатого октября военные воздухоплаватели нашей великой родины отметили очередную годовщину создания воздушного флота Российской Империи. — Вот тут-то мой приятель угорал по полной.

— Ну все, хватит, Коленька! Надеюсь ты понял суть моей идеи?

— Отлично, Вован, ты придумал! Ржака, не могу! — Сказал Жом немного успокоившись, но все еще время от времени похрюкивая от прорывающихся смешков. — Одного не пойму, причем тут наше испытание в Прорве?

Я посмотрел на него с видом отличника, взирающего на мнущегося у школьной доски никчемного двоечника.

— Коля, скажи мне, в чем основное отличие человека от самого умного и хитрого, на твой взгляд, животного?

— Ну!.. — Николай завел очи к потолку, — таковых имеется множество. Уточни, хотя бы, что ты имеешь ввиду?

— В плане психологии.

— Здесь я не специалист, Зуб. Мне кажется, особых различий и не существует.