Меняю колоду!

Стоит отметить, что Исидора Мальцева оказалась в одной с нами группе, у меня аж сердечко ёкнуло, когда увидел её, Эдакое зеленоглазое солнышко, точнее, луч света в темном царстве обрушившейся на наши бедные головы лавины знаний. Устанешь от нудных речей очередного лектора, посмотришь на неё и на душе радость, даже в сон перестает клонить. Одно плохо, что на данный объект помимо меня, запало практически вся мужская часть нашей группы и не только нашей. Время от времени Исидоре оказывали знаки внимания парни из других учебных групп, а также со старших курсов. Стоит отдать должное, девушка оказалась не какой-нибудь вертихвосткой. Ухаживания кавалеров воспринимала с улыбкой, при этом от всяких предложений интимного свойства виртуозно уклонялась без нанесения морального урона мужскому достоинству претендентов на шикарное тело девушки, вполне возможно и на её сердце и руку. В связи с тотальной загруженностью я покамест выжидаю и не стремлюсь сойтись поближе с красавицей, общаемся с ней исключительно предметно по тематике учебного процесса, намеков определенного свойства делать не пытаюсь. Короче, действую по принципу, сформулированному Пушкиным Александром Сергеевичем: «Чем меньше женщину мы любим…» ну и так далее по тексту. Мой друг Колька, также поначалу слюни пускал на Исидору, но, получив отлуп, довольно резко охладел к «фригидной недотроге». Откровенно говоря, я не только наблюдал за процессом обольщения своей златовласки, подспудно исподволь путем несложных ментальных манипуляций помогал ей сделать правильный, с моей точки зрения, выбор. И это всякий раз давало положительный результат, поскольку все чаще и чаще ловил на себе задумчивый взгляд Мальцевой. Сам я не торопился, предоставлял возможность «рыбке» поосновательнее «заглотить наживку с крючком». Наступит время…

Впрочем, пока не до этого. После долгих, временами весьма нудных лекций и семинаров было единственное желание плотно поесть и грохнуться в люлю. Ага, щаз, так я и позволил себе и другу лепшему Коляну расслабиться. После ужина пара часов на подготовку к завтрашним семинарским занятиям и лабам. Перед сном десять обязательных кругов вокруг «футбольной» площадки, затем бегом в спортивный городок, что расположен тут же при стадионе, подтягиваться на турнике, качать пресс, поднимать тяжести и так далее. По возвращении в общагу потная одежка летит в «стиральную машину», приобретенную мной в местном «универмаге», затем душ и наконец-таки в койку. Николай отрубается моментально, у меня еще хватает сил вкачать в его ауру весь запас магической энергии своего Источника. А чего жалеть, коль к утру восстановится в прежнем объеме.

И еще один момент, если на какое-то время я и подзабыл, что являюсь «одаренным композитором и поэтом», мне довольно скоро об этом напомнили в самой неприглядной форме. Однако разговор об этом пойдет немного ниже.

Глава 9

Весть о том, что на первый курс в числе свежего пополнения прибыл Владимир Зубов, популярный сочинитель льющихся из каждого «утюга» песенных шлягеров, довольно быстро разнеслась по универу. Ко мне подходили парни и девушки в одиночку и группами интересовались творческими планами и вообще, как это оно быть знаменитым. Отвечал честно, что кем-то особенным себя не ощущаю. Обычный человек: две ноги, две руки, туловище и голова, которая «варит» немного иначе, чем у других людей. К тому же в селе нашем попробуй-ка возгордись, девчата моментально в интиме откажут, а парни еще и морду набьют. Кое-кто интересовался моими доходами чаще в полушутливой форме, мол, поди деньжищ девать некуда? Тут я либо отмалчивался, либо отшучивался, дескать, денег много не бывает, а сколько заработал, все мои.

На самом деле из присланного отцом в начале марта отчета выходило, что мой банковский счет за время моего отсутствия подрос аж до полумиллиона с хвостиком полновесных рубликов. Батя интересовался, на какую сумму он может рассчитывать для обустройства своего предприятия. Ничтоже сумняшеся, я ему отписался, чтобы тратил без ограничений. В том, что отец будет с деньгами крайне осмотрителен, я ни на йоту не сомневался, так что лишнего не потратит, а потратит, так и плевать — еще заработаю.

Что же касаемо писем, в этой реальности к их написанию относятся весьма и весьма творчески с непременным «во первых строках своего письма спешу сообщить…» и далее перечислялись все значимые и малозначимые события, произошедшие в Бобровке в промежутке времени между этим и предыдущим посланием. Ну это мама так подробно все описывает. Батя по своей неискоренимой лености в эпистолярном плане отделывался всего лишь парой страниц, да и то написанных рукой брата Петра. Ясен пень, не кузнецкое это дело собственноручно выписывать на бумаге крючки и закорючки, для этого есть дети, существа безропотные и безотказные. Однако прочь всякую не относящуюся к теме ерунду, вернемся к делам студенческим.