Меньшее зло

Сверхтяжелая плазма, розоватым маревом окутывающая жилые кварталы. Поднимающиеся к небу ядерные грибы. Разваливающиеся в воздухе самолеты и флаеры. Складывающиеся под гнетом избыточной гравитации дома. Вспышки чистейшей энергии, выплескивающейся на месте подрыва зарядов с антиматерией.

Гигантский огненный смерч, образовавшийся над полыхающим городом.

– Это... это...

Мелькавшие у меня перед глазами кадры выглядели настолько дико, что мозг отказывался принимать их всерьез.

Несмотря даже на то, что несколько суток тому назад я видел ядерный взрыв своими собственными глазами.

– Это не может быть правдой, – в конце концов озвучил наши общие мысли Стивен. – Это не так.

На экране возникло изображение отлично знакомого мне военного центра, снятого с расположенной неподалеку дорожной камеры. Еще через секунду на месте строгих угловатых зданий вспыхнуло миниатюрное солнце.

– Антиматерия...

– Дерьмо.

– Подберите сопли, – так и не соизволивший назвать свое имя старик брезгливо поморщился. – Все уже произошло. И нам теперь с этим жить. Чем быстрее вы это усвоите, тем лучше, ясно?

Разговаривать с ним я не хотел, поэтому дождался окончания трансляции, а затем снова лег на кровать и уставился в потолок, желая собрать в одну кучу разрозненные мысли.

Хотя использованный при нападении арсенал вызывал тихий ужас, во всем случившемся хватало обнадеживающих моментов. Ядерных взрывов оказалось не так уж много – значит, силы противовоздушной обороны не только уцелели, но и перехватили большую часть вражеских ракет. Еще лучше было то, что главный удар пришелся на военные и промышленные объекты – несмотря на пять разрушенных городов, соседи не рискнули идти по пути тотального геноцида. Учитывая подобную нерешительность, а также четкие действия нашей собственной армии, победа в войне стала выглядеть чуть более реальной.

С другой стороны, поводов для отчаяния тоже хватало – судя по кадрам хроники, перехватывать снаряды с антиматерией оказалось чересчур сложно, так что вся приграничная область наверняка была выжжена дотла. А уничтожение заводов серьезно подрывало наше будущее.

– Если мы больше ничего не сможем построить...

– Сможем, – убежденно заявил расслышавший мой шепот Стивен. – Не переживай на этот счет, парень. Я видел, как охраняется ядерный центр. Фабрика, производство. Туда никто не доберется.

– Хотелось бы верить.

– Точно тебе говорю.

Устроившийся на соседней кровати старик громко фыркнул и разговор оборвался. На этот раз – окончательно.

Остаток дня не запомнился мне ничем особенным – куцая информационная сводка больше не вызывала интереса, редкие беседы с соседями навевали тоску, от еды воротило, а общее состояние сменилось с возбужденно-шокированного до апатичного. То ли наступил эмоциональный откат, то ли подействовали вводимые нам препараты, но все остальные чувствовали себя примерно так же. Мы валялись на своих кроватях, грызли принесенные медсестрой хлебцы, молчали...

Еще через сутки все опять изменилось – сразу после завтрака в дверях появился наш врач в сопровождении одетого в полевую форму сержанта.

Тот не стал ходить вокруг да около, а сразу перешел к сути:

– Алекс Гарсия и Стивен Фолк находятся здесь?

– Так точно, – я убрал в сторону поднос и встал с кровати. – Рядовой Алекс Гарсия, господин сержант!

– Рядовой Фолк, – последовал моему примеру Стивен. – Готов к службе!

– Хорошо, – сержант заглянул в принесенный с собой планшет, удовлетворенно кивнул, после чего развернулся к выходу: – Следуйте за мной.

Наши пути разошлись за воротами госпиталя – бывшего соседа увели в сторону взлетно-посадочной площадки, а меня отправили к небольшому бронированному вездеходу, внутри которого обнаружились еще несколько точно таких же молодых новобранцев.

Десять минут спустя машина вздрогнула, чуть приподнялась над землей, после чего неохотно сдвинулась с места. Начался утомительный переезд, закончившийся только поздним вечером.

Разговаривать во время транспортировки было достаточно сложно из-за гула и тряски, поэтому я молчал, практически непрерывно боролся с подступающей к горлу тошнотой, а в редкие моменты облегчения гадал о том, куда нас везут.

Судя по всему, теперь вокруг меня находились исключительно товарищи по несчастью – никому из соседей нельзя было дать больше двадцати лет, однако каждый из них выглядел подчеркнуто сосредоточенным и серьезным, в каждом чувствовалась армейская жилка и соответствующее обучение. Но вот для чего именно потребовалось собирать в одном месте недоучившихся воспитанников военных центров, оставалось загадкой.

Отправка на фронт? Дальнейшая подготовка? Тыловые работы?

Мучиться в неведении пришлось долго – сразу по приезду в точку назначения нас без лишних слов накормили, отвели в пустую казарму, а затем приказали отдыхать и выключили свет. Расставивший же все по своим местам брифинг состоялся только на рассвете.