Мент для новых русских

– Нет, – механически ответил Владимир Абрамович.

– Хорошо. А если первой придет Нина – правую. И нефиг от меня за столом прятаться. Все равно сделаю, как решил. Так что, подождем, а я пока партийку доиграю.

Владимир Абрамович затравленно огляделся, но в бильярдной не было окон, и была только одна дверь. Которая, кстати, открылась, и в дверном проеме возник силуэт официанта с подносом в руках. В последний момент официант замер, пропуская перед собой идущую быстрым шагом Нину.

– Вы просили документы… – деловым тоном сказала Нина, раскрывая папку.

– Там должен быть договорчик на продажу ночного клуба «Кентавр». Есть?

– Да, вот он. Только он не заполнен, не вписаны стороны и…

– Ты сейчас вызовешь сюда нотариуса. Этого, Столярова. С печатью и бумагами. И оформите с этим… – Геннадий Федорович махнул рукой в сторону Владимира Абрамовича, – договор на продажу тебе этого самого «Кентавра».

– Геннадий Федорович! – одновременно воскликнули Нина и Владимир Абрамович, вкладывая в этот возглас совершенно различные эмоции.

– Жулика отсюда не выпускать, пока не распишется. Потом скажешь ребятам, чтобы они ему сломали правую руку и отвезли домой.

– Геннадий Федорович! – вскрикнул на этот раз один Владимир Абрамович.

– А дома у него пусть поищут бабки, рыжье или что там у него ценного… Все забрать. А не найдут сами, пусть у него спросят. А начнет врать по привычке – еще и ноги ему поломать.

– Геннадий Федорович… – голос бывшего уже владельца ночного клуба упал до шепота, – пожалуйста…

– Пожалуйста, – передразнил его Гиря, – а может, вообще просто замочить? А, Абрамыч?

Владимир Абрамович застонал и прижался спиной к стене.

– А когда все закончишь… – Гиря взял с подноса бутылку водки и аккуратно налил два стакана до половины, – зайдешь ко мне, будет тебе последнее задание.

На щеках Нины выступили красные пятна, она быстро глянула на Гирю и тут же отвела взгляд.

– Не то что ты подумала, дура, – засмеялся Гиря, протягивая Нине один из стаканов, – ты со мной не натурой расплачиваться будешь, а работой. Пока вот давай дернем по сто грамм. Будь здорова!

Стаканы звякнули. Гиря высосал свою порцию по обыкновению мелкими глотками. Нина выпила водку залпом.

– Работайте здесь, – выходя из комнаты, приказал Гиря, – если что – я буду у себя в кабинете. В офисе.

Вот так бы просто решались все проблемы, поднимаясь по лестнице, думал Геннадий Федорович. С кем нужно поговорил, на кого нужно надавил, сломал какую нужно руку и – пожалуйста! Так нет же! С каждым разом задачки попадаются все сложнее и сложнее. И все опаснее…

Гиря неодобрительно покачал головой. Ведь действительно, за последнее время он совершенно перестал контролировать ситуацию. Как тогда, много лет назад, когда приходилось шестерить перед сильными и не знать, что в очередной раз придет в голову ворам. И свой первый шрам он как раз получил, выполняя решение сходняка. И ведь спасся только чудом.

Только чудом. И как это все повернулось, что через двадцать пять лет он снова оказался в роли шестерки?

Геннадий Федорович вошел в кабинет и тяжело сел в кресло. Это злило. И даже не столько потому, что ущемляло то чувство, которое у обычных людей называется чувством собственного достоинства. Гиря был достаточно осторожным, чтобы не идти против силы. У него всегда хватало ума, чтобы понять, когда лучше смириться и выждать время. Сейчас его раздражало то, что он не понимал, для чего все это происходит.

Да, он в авторитете. Да, на него работает много разного народу и достаточное количество фирм и фирмочек либо полностью контролируются им, либо регулярно выплачивают ему налоги. Сейчас перед ним маячит неплохой кусок в виде вещевого оптового рынка, который будет создан на месте бывшей свалки. А это деньги. Это не просто большие деньги, это деньги гигантские.

И самое главное – это почти совершенно легальные деньги. А что можно творить под прикрытием рынка…

Гиря улыбнулся. Ему очень повезло… Каждый бы хотел… Конечно, каждый. Но получилось у Гири. Получилось у Геннадия Федоровича, потому, что он… а что он?

А что, в натуре, он? Самый крутой? Самый умный? Гиря покрутил головой. Он был всегда очень уверен в себе. Это пусть остальные сомневаются, а он, Гиря, Геннадий Федорович, знает себе цену. Он вообще знает что почем.

Гиря встал с кресла и прошел через кабинет к бару. Достал бутылку и отхлебнул прямо из горлышка. Сколько всего должно было случиться, чтобы Гиря задумался.

Почему именно он? Почему… Гиря снова отхлебнул, водка пролилась и потекла по подбородку. Твою мать!

Когда это его стал привечать Андрей Петрович? После чего? Водка совершенно не опьяняла, и Геннадий Федорович снова выругался.

Сколько это прошло с тех пор? Пять лет? Пять. Пять с половиной.

Гиря отбросил пустую бутылку в сторону. Она глухо стукнула и покатилась по ковру. Как это он не задумался до сих пор, что же тогда на самом деле произошло. Слишком обрадовался, голову потерял от неожиданно свалившегося счастья.