Мент и бомжара (сборник)

– Великовата она, чтоб по улицам с ней ходить. На месте нашли, в магазине. Знаешь, остались кое-где с прежних времен – бочка с песком, огнетушитель, лопата и вот фомка. Этой фомкой они его по темечку. Через окно и ушли.

– Все замки на месте?

– Замки не тронуты. Не было надобности. А потом, они все на сигнализации, их нельзя было трогать. Грамотно ребята сработали.

– За что же они охранника-то?

– Видимо, возник, помешал, к сигнализации рванулся… Об этом они расскажут, когда мы с тобой их задержим.

– Ха! – ответил Ваня и вскинул правую руку вверх и чуть назад – точь-в-точь, как это делали греческие боги, когда собирались на Олимпе посудачить о своих делах полюбовных да над людьми посмеяться.

– Машина поджидала?

– Не исключено. Скорее всего, была машина. Куда им среди ночи с мешками? Но никто машины не видел, вообще никто ничего не видел, не слышал, никто никого не подозревает.

– А почему ты все время о мешках говоришь? Все-таки их кто-то видел?

– Нет… В туалете лежала стопка мешков для мусора… Они оказались разбросанными… Видимо, из этой стопки они и взяли мешки…

– Не подготовились, значит, – заметил Ваня.

– Значит, не подготовились, – согласился Зайцев, но желваки дрогнули у него возле ушей, зацепило его невинное замечание бомжары.

– А почему? А потому, что на этот вечер у них, видимо, были другие намерения? Кто же идет на ограбление без мешков? Без мешков в таком деле никак нельзя… И фомкой опять же воспользовались пожарной, будто для них приготовленной…

– Видимо, – опять согласился Зайцев, и опять дрогнуло что-то возле ушей следователя.

– В магазине все прибрали, подмели, кровь смыли?

– Нет, Ваня… Никто ни к чему не притронулся. Все осталось, как было. Только труп увезли. Я приехал первым и все опечатал. Директор уж больно ломился в магазин, но я и его не пустил.

– И правильно, – одобрил бомжара. – Мало ли какие мысли могут у него в голове возникнуть… Директора они такие… Им только волю дай… В два счета облапошат… – Ваня продолжал бормотать, но никакого смысла в его бормотании Зайцев не уловил и задумался о своем – кого бы еще допросить, где бы еще отпечатки пальцев поискать, какие скупки на контроль поставить и прочие дела важные, необходимые, но, как он убедился за последние сутки, совершенно бесполезные. – Да, капитан, – спохватился Ваня, – а у охранника только на голове повреждение?

– Череп проломлен, все остальное у него в порядке.

– Это хорошо, – кивнул Ваня.

– Что ж тут хорошего?

– Хоронить проще, когда покойник без больших повреждений. Родным легче прощаться… Он давно охранником в этом магазине?

– Не знаю, – ответил Зайцев, помолчав – не хотелось ему признаваться в своих упущениях. – Но, похоже, вел себя достойно… Следы драки, перевернутые стулья, битые стекла… Да и кровь обнаружена… Не только его кровь…

– Надо же, – произнес Ваня несколько странные слова, поскольку непонятно было, восхищается ли он мужеством охранника или отмечает нерасторопность грабителей. – Ишь, ты, – добавил он, вскидывая правую руку вверх и чуть назад. И замолчал на всю оставшуюся дорогу.

Прибыв на место преступления, Зайцев легко выпрыгнул из машины, покряхтывая и постанывая выбрался на асфальт и бомжара. Некоторое время, задрав голову, он неотрывно смотрел в ясное синее небо, потом, привычно ссутулившись и загребая носками туфель внутрь, направился вслед за капитаном через центральный вход, через торговый зал в подсобные помещения. Внутри обесчещенный магазин представлял собой точно такую картину, какую описал Зайцев – распахнутые двери, разбитые витрины, затянутое какой-то холстиной выходящее во двор окно, из которого грабители и вывернули решетку.

– Вопросы есть? – спросил капитан.

– Ни единого, – ответил Ваня. – Да, просьба только… Покажи мне ту фомку, которой злодеи порешили бедного охранника.

– А фомку я изъял в качестве вещественного доказательства. Сейчас она в моем кабинете. Позже заедем ко мне, там и посмотришь на нее.

– А сечение у нее круглое? Квадратное?

– Это имеет значение? – усмехнулся капитан.

– Очень большое, – без улыбки ответил Ваня.

– Считай, что квадратное.

– Капитан… – Бомжара помолчал. – Это действительно имеет значение.

– При описании раны на голове охранника?

– Шуточки, да? Прибауточки? Часто телевизор смотришь, капитан, там без этого не могут. Вся страна уже ни о чем всерьез сказать не может – сплошь хохмочки да подковырочки. – И, не добавив больше ни слова, Ваня направился в торговый зал.

– Точно квадратное! – прокричал ему вслед капитан.

Не оборачиваясь, бомжара лишь поднял руку и повертел в воздухе растопыренной ладонью – дескать, услышал тебя. Отдернув в сторону холстину, он еще раз осмотрел развороченное окно, потрогал пальцами уцелевшую раму окна, провел рукой по изуродованной решетке, стоявшей тут же у стены, присмотрелся к мусорным ящикам за окном, вернул занавеску на место и поплелся в подсобку. Под ногами у него хрустели битые стекла.

– Свету бы добавить, – попросил он бредущего следом капитана. – Темновато.