Мент, меч и муж

Мент, меч и муж

Глава 1. Меч в голове

Здесь и сейчас

— Моя бесценная леди, а как в вашем мире определяют, сам дурак повесился, или ему помогли? — спросил муж, нежно целуя меня в щёчку.

Я на провокацию не поддалась.

— И ради ЭТОГО ты вытащил меня из дома? Прислать никого не мог? Я только-только освоила столбик без накида! Сам говорил, что без вязания порядочная дама не может появиться в обществе…

— Без вышивания, моя великолепная. Вязание — удел простолюдинок. А на вопрос всё-таки ответь.

— По странгуляционной борозде. У самоповесившегося дурака она, как правило, одна, и расположена вот так, — я обвила руками шею любимого, показывая, как именно должна идти борозда удавленника. — А ежели человеку помогли…

Нас прервал ввалившийся в караулку Ливис, который, вопреки обыкновению, в полный голос не ржал. Взамен он сдавленно хрюкал, держась за вместительное пузо, а на кончике длинного носа дрожала слеза.

— Ох… Там… Командир, леди Иана, там…

Путём перекрёстного допроса — мы с супругом постарались вдвоём — выяснилось, что невеста молодого городского волшебника, красавица и гордячка Дималиса, натянула женишку нос прямо перед алтарём, предпочтя богатого купца Руквара.

— Увы, молодому человеку никогда не везло с девицами, — вздохнул муж, целуя мне руку.

— А всё профессия! — Ливис немного отдышался и заржал. Будь он жеребцом, за такой высокохудожественный ржач кобылы позволили бы этому брюхану делать с собой что угодно.

— Магия — дело почётное, не каждому дано… — наставительно заметила я, чувствуя, как к горлу подкатывается хихиканье.

Юный маг по имени Генд зарабатывал, среди прочего, чисткой городских выгребных ям. Увы — в Дойл-Нариже, где любой доходный промысел захвачен солидными семьями, молодому выскочке из простонародья доводится и не таким заниматься. Девицы в связи с этим над ним подхихикивали, замуж не торопились, и никакие знаки внимания не помогали. Вот и Дималиса… Половина города была уверена, что красотка над Гендом просто насмехается. Стражникам бы так угадывать, где ткачи с плотниками в очередной раз подраться сойдутся!

Измена ветреной девицы оказалась последней каплей. Генд нашёл трактир, в котором Руквар праздновал привалившее семейное счастье — долго искать не пришлось, "Сытая утроба" всегда использовалась купеческой гильдией для подобного рода увеселений. Фонтан дерь… эээ… в общем, очень высокий фонтан с сомнительным, а точнее — несомненно специфическим запахом забил из праздничного торта. Чтобы гостям не было обидно, из окон тоже ударили струи…

— Один из младших стражников заходит отлить — а там всё это… убывает и убывает. Говорит, скоро заблестит.

— Хм… Милый, как считаешь, следует ли тебе считать первоочередное очищение выгребных ям городской стражи взяткой?

— Не думаю, радость моя. Но вот что мне делать с этим… происшествием? Оно несомненно относится к нашему ведению.

Я задумалась.

— Хулиганство, совершено с особым цинизмом, в публичном месте, с явным проявлением неуважения к обществу… С другой стороны — преступление совершено впервые, ранее обвиняемый не привлекался, по месту работы характеризуется позитивно, Руквара не любят в городе, так что общество будет признательно за публичное выражение общественного мнения… — я заметила ошалелое выражение на физиономии Ливиса, ехидную улыбку супруга, и поняла: меня снова занесло. — В общем, погрози ему пальцем, объясни, что он поступил нехорошо, впредь такую радость горожанам доставлять не надо — уж будто ты не найдёшь, что сказать? Можешь штраф с него взять или отработку назначить.

— Как ты мудра, моя бесценная, — торжественно произнёс муж, переглянулся с Ливисом — и оба расхохотались снова. Мужчины…

— Возвращаясь же к удавленникам… — нас снова прервали.

— Командир, беда, — в караулку вихрем ворвался Нен-Реус. Его глотка была не слишком приспособлена к человеческим словам, но он очень старался. — Убийство. Сын главы гильдии плотников. В башке меч.

Пальцы непроизвольно сжались в кулак. Краем глаза я заметила, как хищно сузились глаза мужа.

— Яна, пойдёшь со мной. Где тело?

Разумеется, пойду. Спасибо за приказ, милый.

За нашими спинами с еле слышным шелестом появились две фигуры, почти неразличимые в ярком солнечном свете. Мужчина с янтарными глазами на хищном лице — и пухлогубый подросток.

В другом мире, семь лет назад

Новый мундир — это здорово. Новый мундир под новую звёздочку — самое оно! Особенно, если мундир не казённый, а сшитый у профессиональной портнихи. Вот только впервые надевать его приходится в обстоятельствах нерадостных.

— Яночка, сможешь с ним поговорить? Только это… вежливо, без эксцессов…

Любимое начальство смотрит ласково — хоть хлеб в эту ласку макай, да жуй. Если не боишься умереть в корчах, конечно.

Потому как дело — гнилое. Можно сказать, частное дело, подработка нашего дорогого майора. Вот только пахать с неизвестной радости должны подчинённые. Всё за ту же зарплату, прошу заметить.