Мент обреченный

Появился задержавшийся Петр Сергеевич Поперечный, начальник уголовного розыска отдела, по кличке, естественно, «Продольный». В отличие от Михалыча, начальника всего отдела, оперы к Поперечному относились без особой симпатии. Петр Сергеевич отвергал основную заповедь спецслужб – в разведке все равны, начиная с солдата и заканчивая генералом. Все имеют право голоса. Субординация в разведке чревата дипломатическими скандалами, концом дружбы народов, потерей военной техники, поражением на выборах и так далее, в зависимости от целей разведслужбы. Порядок, конечно, должен быть, но порядок и щелканье каблуками – вещи немного разные.

Поперечный аккуратно повесил куртку на плечики, поправил челку перед зеркалом и сел за стол, бросив перед собой книгу происшествий.

– Грицук, что там по драке в ресторане?

– А шо? Нормально там все. Черножопо'о на «перо» посадил сынок управляюще'о 'ородским коммерческим банком. Я вчера двух свидетелей крутанул. Да и сам черный опознать сможет. Се'одня сыму это'о сынка и по полной про'рамме. Нехер в кабаках ножом махать.

– Это точно он? – Поперечный потер подбородок.

– Точнее не бывает. Натуральный 'авнюк! Раз папашка шишка, можно быковать. Я ему po'a обломаю.

– Никому ничего обламывать не надо, – неожиданно и строго произнес Поперечный. – Поедешь к черному в больницу и возьмешь заяву, что он ничего не хочет. Материал спишешь.

Тоха нечаянно проглотил «Дирол».

– Как это? Там же ножевое, проникающее! В любом случае возбуждаться надо.

– Хорошо, возбудим как «глухарь».

– Какой «'лухарь», Петр Сер'еевич? Сынок же…

– Ты что-то не понял, Грицук? Сейчас показатели никого не волнуют, нам этот «глухарь» до задницы. К вечеру подготовишь материал. И никого снимать не надо.

Андрей улыбнулся. Милицейский расчетный счет находился в городском коммерческом банке, и зарплата сотрудников в прямом и переносном смысле находилась в руках управляющего. И можно было не сомневаться, что Поперечный уже получил указание держать ситуацию с сынком на должном контроле. Чтобы без неожиданностей. А то и так с зарплатой и материальной базой органов сплошные недомогания.

Тоха, как молодой и глупый (да просто дурак), политику чувствовать не умел и мог наломать дров. Андрея, правда, удивило другое. Лет пять назад начальник ни в коем разе не давал бы прямых указаний. Или как-нибудь намекнул бы, или что-нибудь смухлевал. Но… Значит, время стесняться прошло. Что естественно, то не позорно. Тоха опять загундосил:

– Да вы шо, Петр Сер'еевич? Я вчера полдня на свидетелей у'робил! А завтра этот сынок в ресторации 'ранату взорвет. И шо? Опять 'уляй, Вася? Пускай сидит!

Поперечный выдержал дипломатическую паузу и, прищурив левый глаз, спросил:

– А у тебя с зубами все в порядке? Ты у врача был?

Грицук растерянно заморгал:

– Ко'да ж я успел? Тю! Я по этому ножевому крутился! И при чем здесь зубы, Петр Сер'еевич?

– При том, что в городе идет операция «Чистые зубы», ясно? И идет она для всех без исключения! В том числе без исключения для оперуполномоченного Грицука. Или тебя не интересуют установки управления? Смотри, Грицук, список пока не составлен…

– Да я…

– К вечеру вместе с материалом принесешь справку от врача. Все, вопрос снят.

После сходки Андрей посоветовал Грицуку:

– В нашу ментовскую поликлинику не ходи. Там не врач, а коновал. Я всю ночь на анальгине сидел.

– В платной доро'о.

– Тогда терпи.

– А с материалом шо?

– Ну, слышал же… Ничего.

Когда Тоха уехал, в кабинет виновато заглянул фанат Херувимов.

– Братан, такое дело… Я вчера в вашем кабинете торпеду шлифовал, понимаешь?

– Чего делал?

Херувимов до прихода в милицию долго служил на подводной лодке и частенько пользовался морской терминологией.

– Ну, девчонку насиловал. На вашем диване. У меня своего-то нет. Ты глянь по столам на всякий случай, ничего не пропало? А то я ее на улице заторпедировал.

– Охерел совсем?! – Андрей дернул ящик стола. – У меня тут «сообщенки», «установки»… А покрывало кто стирать будет? Тетя Ася? Не покрывало, а «Поле чудес». В натуре а-зе упало!

Последняя фраза сорвалась совершенно случайно – просто в голове Андрея сидела вчерашняя история с ограблением драйверов.

Херувимов поменял виноватое выражение лица на крайне удивленное.

– Хе-хе… Братан, ты, что ль, тоже лодочник?

– Я убью тебя, лодочник! Какой еще лодочник? Все, блин, поставлю новый замок, ни одну клячу не притащите! Свои диваны доставайте!

– Да погоди ты! Ты на какой лодке служил?

Теперь уже Андрей обалдело уставился на фаната.

– Ну, ты сказал: «А-зэ упало». Или мне послышалось?

– Сказал…

– Ну?! Так на какой?

– Я не служил… Это… Это…

Андрей почувствовал, как участился пульс. Словно у гончей, почуявшей дичь.

– Это случайно. У меня один знакомый так ругается. Я по инерции. Кстати, а что это значит?

Херувимов сел на диван.

– А-а… Я уж думал, братан, мы с тобой одной крови. «А-зэ упало» – это полный пи… ну, то есть все, кранты. Твой кореш что, на атомной служил?

– Да вроде.