Мент обреченный

И «КамАЗик»-то, кстати, сегодня утром нашелся. Целый и невредимый, разве что грязный и пустой, как старый тюбик «Аквафреша». Без компьютеров, конечно. («А вы надеялись?» – «Ну, всякое бывает».)

Обнаружился трейлер аккурат на противоположном от порта конце города. И аналитический ум опера Воронова, нашпигованный глубочайшими знаниями психологии, дедукции и криминалистики, мгновенно среагировал на занятный факт. Вот он, коварный замысел рецидивиста, – раз здесь «КамАЗ», где-то рядом и груз. Ищите! Непременно поищем.

Рыбачок не спал. Услышав приближающиеся шаги, он обернулся, свернул находящуюся в руках газету и снял с носа очки. На Андрея глянули слезящиеся неподдельной болью, повидавшие жизнь глаза.

– Вы поглядите, до чего дожили! – отчаянно-возмущенным жестом стукнул он по газете. – Послушайте только: «Вчера сотрудники ОБЭП нашего города задержали братьев Огогоевых, выходцев из Закавказья, которые организовали в одном из подвалов производство фальсифицированных видеокамер „Sony-handycam“. Дело было поставлено на поток. В жутких, антисанитарных условиях из низкокачественного сырья аппаратура собиралась местными бомжами за мизерную плату, после чего выставлялась на продажу в ларьки, снабжалась липовыми сертификатами качества. Проведенной экспертизой установлено, что видеокамеры Огогоевых хотя и превосходят по некоторым параметрам „Sony“, но зато явно уступают им в цене. Гастролеры из Закавказья арестованы, ведется следствие. Нанесен еще один удар по кавказской мафии». Ну, как вам?

– Беспредел, – согласно кивнул Андрей.

– Эх-эх-эх, – гневно вздохнул пенсионер. – Распустили черных. Жириновского пора, Жириновского. Порядок нужен. Ты поблесновать пришел? Зря. Хреновый сегодня клев.

Рыбачок покосился на двух дохлых рыбешек, валяющихся возле лунки.

– Не, отец, не любитель. Я в ресторан, перекусить. Где вход-то тут?

– Так закрыто заведение. Уж как год. Вход-то вон, с носа. Через торпедные аппараты. Дверь железная с замком.

– Как закрыто? Я в газете рекламу читал! Европейская кухня, обслуга, дешевые цены. Да и мужики сказали, что продукты на днях завозили.

– Никаких к черту продуктов! Я в тот день блесновал. Тоже перепугался. Неужели снова откроют? Тогда прощай, рыбешка. А тут место знатное. Глубокое, и берег рядом. Подошел, спросил у мужиков: «Что, снова?» Успокоили: «Сиди, батя, дальше, за поплавком наблюдай. Вещички похраним». Так что врет реклама.

– На то она и реклама, – согласился Андрей. – Мужики не на «КамАЗе» приезжали?

– Да, кажись.

– Коробки в лодку грузили?

– Ага, белые такие.

– Вот сволочи! Разыграли! Это корешки мои. Ресторан, ресторан… Хорошо, хоть не с бабой пришел.

– Да, за такое морду бьют.

Дедок достал из тулупа другую газету и углубился в чтение, давая понять, что собеседник ему надоел.

Андрей обогнул лодку, остановившись возле ее широкого носа. Действительно, именно здесь располагался вход в ресторанчик, а не в рубке с неоновой вывеской. Крупную металлическую дверь, напоминающую огромную заплату, скреплял с корпусом массивный навесной замок. «Добро пожаловать». Андрей по привычке дернул замок. Еще раз добро пожаловать. Знать бы наверняка, что оргтехника здесь, можно и перепилить. Дужка-то дерьмовая.

Слева по борту, от ватерлинии к палубе, тянулись приваренные к корпусу металлические скобы-ступени. Андрей поглубже натянул шапку и смелым альпинистом пополз наверх. Ступни привели прямиком к торпедо-погрузочному люку. Люк был задраен не металлической массивной дверью, а стеклянным цветастым витражом, сквозь который в ресторан проникал дневной свет. «Ни хрена не видно, однако» – такой вывод сам напрашивался в голову. «Будем бить, возможно, ногами. Крейсер не обидится, над ним уже вволю потрудились. Кстати, сколько эта посудина стоит? Говорят, две таких игрушки недавно продали Ирану. Мать твою, неужели наш Лексеич богаче ихнего шейха?»

Осколки искрящимся водопадом полетели вниз, звонко рассыпались по натертому паркету. Все равно темновато. Андрей опустил руку с фонариком в пробитую амбразуру и напряг зрение. Есть!!! Белые коробки стройными рядами стояли вдоль переборки. Ура! Пульс вновь заиграл туш. Победа! Ни с чем не сравнимое чувство гордости и блаженства. Хочется прыгнуть с палубы и лететь к берегу.

Андрей быстро выпрямился, отряхнулся от снега, плюнул в разбитый витраж и спустился на лед.

Рыбачок возмущался очередной проделкой мафии – довольно громко и искренне. Наверное, какие-нибудь братья Садыковы собирали с народа деньги в пользу земляков-беженцев, обещая тысячу процентов годовых. В том случае, конечно, если беженцы не убегут.