Мент обреченный

Утром Андрей опоздал на службу, хотя ужасно не любил опаздывать. Даже после отделенческих ментовских «трам-та-тушек», когда имел законные основания задвинуть часок-другой, приходил вовремя. Но «трам-та-тушки» – это праздник, который и вспомнить приятно. Вчерашний «праздник» вспоминался с тупой болью в затылке. Часов до четырех Андрей ворочался, пытаясь заснуть, потом не выдержал, выпил оставшиеся с Нового года грамм сто «лезгинки» и провалился в кошмар.

В семь часов проснулся Пашка, съел свою дежурную гречку и, звеня связкой ключей, привязанных цепочкой к ремню, отправился в школу. Андрей закрыл за ним дверь, добрел до всклоченной кушетки и решил еще минут пять полежать. Но нечаянно вырубился, тем более что кошмар исчез, превратившись в довольно романтичное любовное приключение.

В отделе менялась вывеска. Заменой руководил отделенческий завхоз – толстоватый старшина, в чьи обязанности входило благоустройство помещения и создание надлежащих условий для несения службы сотрудниками. Судя по сверкающей бордовой «девятке», купленной старшиной перед Новым годом, условия им создавались просто райские. Работай – не хочу.

– Левее, левее… Чуть ниже. Вот, в самый раз. Закрепляй.

Андрей чуть задержался перед дверью. Изменилось, в общем-то, немного. Фон из ярко-белого превратился в золотистый, а слова «отдел милиции» – в «бригаду милиции».

Андрей не удивился, прикинув, что Михалыч теперь, наверное, станет величаться бригадиром. А оперы? Пацанами?

– Андрей, ваших нет, все на огнестреле, – заметив опера, доложил дежурный.

– Бандюги? Или бытовуха? – Андрей зашел в дежурку, протягивая руку для пожатия.

– Работяг постреляли на мебельной, – коротко ответил дежурный. – Три трупа, один ранен.

– Когда?!

– Ночью. Ночная смена.

– За что?!

– Ты дал! Я не экстрасенс.

– Ладно, я тоже туда.

Андрей не переспрашивал адрес, фабрика находилась недалеко, на территории Грицука. Фабрикой в прямом смысле предприятие назвать было нельзя. Небольшой цех, размещавшийся в помещении заброшенной кочегарки. Производились в нем недорогие шкафчики для прихожих, тумбочки и всякие домашние мелочи. Директора Андрей пару раз видел у Антона, но какие у них отношения, понятия не имел. Может, никаких, опер должен по возможности знать руководителей всех учреждений на своей территории.

Шухер был большим. Несколько иномарок с синими маячками, автобус экспертной службы, отделенческий уазик, телевидение, пресса, зеваки. Да, для их города это, наверное, крупный скандал.

В нос ударил мягкий запах древесины. Такой уютный, домашний запах, никак не вязавшийся с запахом смерти. Гора стружек и опилок у боковой стены кочегарки. След машины, фиксируемый экспертами с помощью гипса. Вышедший из цеха Тоха с неприкуренной в зубах папиросиной. Очень злой.

– Ты 'де девался?

– Проспал. Что тут?

– Шиза! Полный пи…

Тоха закурил. Андрей тоже.

– В общем, тут ночная смена есть. Пять человек. Днем работа шумная, пилят там, стро'ают. Цех мелкий, пилить и собирать сразу – никак. Поэтому сборщики в ночь пашут. Посменно. С десяти вечера до шести утра. Вон пристройка – там типа склада. Днем мебель по ма'азинам, по заказчикам вывозится. Сегодня часиков в восемь мастер пришел. Он все время первым приходит. Открыл – е-е! 'олливуд! Кровищи по колено! 'ильзы на полу! Шизец короче. Мужик «скорую», ментовку. Один еще жив, в реанимации, но 'оворят, не жилец, пуля в позвоночнике, а трое наповал! В 'оловы да в спины! Как на бойне валили, суч-ч-чары!

Тоха глубоко затянулся.

– Жалко мужиков. Обычные работя'и. Младшему двадцать три, недавно из армии.

Просто жуткий, потусторонний крик, переходящий в вой, а затем в рыдания, резанул из мастерской.

– Ко-ле-нь-ка-а-а!!!

– Мать, наверное, – мрачно посмотрел в сторону кочегарки Грицук. – Родню вызвали.

– Наши где?

– Дома обходят.

– Наметки есть?

– Одна суматоха пока. Наехало бри'адиров, не мо'ут разобраться, кто старший. Каждому покомандовать хочется. Шли бы лучше дома обходили.

– Директор здесь?

– Да, внутри. Пока охает да стонет. С ним на утишье толковать надо. Обстоятельно. Я е'о вообще-то знаю немно'о, у них как-то станок увели. Вроде ниче'о мужик. Своими руками этот цех построил. Бывший кандидат наук.

– Кандидат не может быть бывшим.

– Ну, я в смысле, что безработный. Спекулировать, 'оворит, душа не дает, вот цех открыл. По предприятиям, по школам товар хорошо расходится, да и дачники охотно берут. Десять рабочих, бух'алтер, водители… Не велик пока доход, но не все сразу.

– Сколько они тут строгают?

– С 'од 'де-то.

– Кому платят? В смысле «крыши»?

– 'оворят – никому, 'осударству.

– Конечно. Верю.

Зажимая папочку под мышкой, подгреб Ермаков. Протянул исписанный бланк объяснения Грицуку.

– Держи. Нашел одного. Вон, из желтого дома. Часа в четыре ночи стрельба была. Тачка после этого отъехала. Ни марки, ни цвета мужик не разглядел, темно. Больше ни фига. Крепко народ спит.

– Они закрывают цех на ночь? – спросил Андрей у Антона.

– Я не спрашивал, но вряд ли. Зачем?

– Да, кстати…