Мент. Одесса-мама книга 2

— С всеобщего сбора. Зови наших! Труба зовёт!

Актёр исчез, чтобы вернуться вместе с операми. Пришли все, кроме, конечно, Гаврилова.

— Товарищи! — произнёс я.

По горлу словно прошлись наждаком, каждое слово доставалось, каждая фраза доставлялись с трудом.

— Товарищи! — повторил я. — Сегодня, от рук врага пал наш товарищ — агент уголовного розыска Иван Гаврилов! Он погиб как герой, на боевом посту! Почтим его память минутой молчания!

Все склонили головы и скорбно опустили глаза.

Выждав, я продолжил:

— Но мы обязательно отомстим за него, товарищи! Причём скоро! Даже быстрее, чем думают многие из вас.

Осип посмотрел на меня с любопытством. Он первым понял, что я что-то узнал, но не стал спрашивать.

— Мы напали на их след, товарищи! — торжественно объявил я. — Если сделаем всё правильно, уже завтра они будут сидеть в камере и ждать приговор.

Я зловеще ухмыльнулся.

— А если кто-то из них вдруг окажет сопротивление, разрешаю вынести приговор на месте и пристрелить его как бешеную собаку! Всю ответственность беру на себя!

Глава 27

В квартиру Карандина мы вошли тихой сапой, когда улица затихла, за окнами давно стало темно, и жители дома легли спать.

Крюк заявил, что это обычный торгаш, не связанный ни с городской мафией, ни с пресловутым «комитетом». Справки, которые мы навели про Карандина, тоже подтверждали эту информацию, так что обошлось без маски-шоу, вышибания дверей и всяких спецэффектов.

Я просто постучал в окошко пузатого домика, в котором жила семья торговца, и когда вспыхнул свет и занавеска отдёрнулась, показал удостоверение лохматому мужчине лет пятидесяти.

— Карандин?

— Он самый.

— Уголовный розыск. Впустите нас внутрь, пожалуйста. Необходимо поговорить.

Через минуту я, Осип и Карандин уже сидели на кухне.

— Можно, я закурю? — спросил торговец.

— Конечно. Вы же хозяин дома, — максимально дружелюбно ответил я.

Карандин вытащил из кармана халата медный портсигар, на котором была вырезана монограмма в виде слонов, и протянул его по очереди нам с Осипом.

— Будете?

Я отрицательно покачал головой, а Осип, секунду подумав, взял папироску.

— Благодарю за угощение.

Он же щёлкнул колёсиком зажигалки, давая прикурить Карандину и себе. Оба с удовольствием задымили.

— Я что-то натворил? — спросил владелец дома.

— Нет. Во всяком случае, уголовный розыск претензий к вам не имеет, — сказал я.

— Тогда чем обязан столь позднему визиту?

— Скажите, у вас установлен телефонный аппарат… — я назвал номер.

— У меня, — подтвердил Карандин.

Он заволновался.

— Думаете, телефон у меня поставлен незаконно? Заверяю вас — это не так. У меня всё в полном порядке. Хотите, покажу документы?

— Не надо, — усмехнулся Осип. — Даже если аппарат у вас поставили с нарушениями, нам до этого дела нет.

— Лучше скажите, кто пользуется телефоном, — спросил я.

— Ну кто… — задумался Карандин. — Естественно, в первую очередь — я. Мне аппарат нужен, чтобы связываться с клиентами и поставщиками. Супруга моя часто звонит… Знаете ли, любит с подружками поболтать… Дети… Дети — нет. Пожалуй, всё… Соседи иногда просили позвонить. Врача надо было вызвать…

— Хорошо, а кто ещё мог пользоваться вашим аппаратом? Меня интересует вчерашний день, — сказал я.

— Вчера⁈ — Карандин поскрёб пальцами небритый подбородок.

— Да, вчера, — подтвердил я.

— Вспомнил! — просиял Карандин. — Вчера приходил Костя Брылов. Делал несколько звонков. Детали, простите, не знаю. К чужим разговором прислушиваться с детства отучен! — похвастался он.

Осип хмыкнул.

— Кто такой это Брылов? — вкрадчиво поинтересовался я.

— Костя-то⁈ — Карандин пожал плечами. — Очень хороший человек. Такой, знаете ли душевный и открытый очень: попросишь помочь — никогда не откажет. Прошлым летом мне надо было старую мебель на дачу перевезти, так Костя всё на своём горбу таскал: и на телегу грузил, и потом, с телеги выгружал, затаскивал в дом. Ни копейки с меня не взял! Плавает матросом на корабле.

— Ходит, — поправил Осип.

— Куда ходит⁈ — удивлённо вскинул брови Карандин.

— Это мы как раз у вас сейчас и узнаем, куда он ходит, — улыбнулся я. — Адресок вашего друга назовите. Хоть познакомимся с хорошим человеком.

— Конечно-конечно! Тут недалеко, — засуетился Карандин.

В отличие от него, с Брыловым церемонии разводить мы не стали: жил тот на втором этаже некогда большого доходного дома, ныне превращённого в коммуналку.

Парни вышибли сначала входную дверь, а потом вломились в его комнату. Произошло это за какие-то секунды, поэтому хозяина комнаты застигли безмятежно спящим.

Пробудился он, только когда я тронул его за плечо.

Первое, что увидел моряк, открыв глаза, ствол моего револьвера.

— Брылов?

— Он самый. А что…

Я не дал ему договорить:

— Где Панов⁈

— Какой Панов?

Я угрожающе взвёл курок.

— Повторяю вопрос: Панов где?

— Не знаю я никакого Панова! И вообще, кто вы такие и на каком основании ворвались в мой дом⁈ — зло произнёс Брылов.

— Уголовный розыск.

— И что с того, что уголовный розыск⁈ Думаете, я на вас управы не найду!

Брылов оказался неробкого десятка, такого на понт не возьмёшь.

— Я сяду? — спросил он.

— Садись.