Менталист

Брезгливо морщась, Мина зачерпнула ложкой творог и поднесла ко рту. Сначала ощутила на языке дезинфицирующее средство и только потом вкус творога. Съев все, почувствовала себя героиней. Каждый прием пищи оборачивался для Мины маленькой победой над собой. Выбросив упаковку, она вскипятила кофе. С ним оказалось проще, Мина сама не поняла почему. Хотя чашку все-таки протерла.

Оставалось еще полчаса, и Мина приступила к утренней уборке.

Это не было манией — предусмотрительность, и не более того. Она не убиралась со вчерашнего дня. Из шкафчика под посудным столиком достала большое ведро со всем необходимым. Жидкость для помывки окон, мыло, каустическая сода, универсальный порошок, гель для кухни, для посуды, спиртосодержащий для дезинфекции, «утенок» для туалета. А также множество тряпок, губок, щеток, салфеток из микрофибры, «ежиков» и вантузов — одноразовых, конечно, потому что все, кроме моющих средств, выбрасывалось после каждой уборки и тоже закупалось в известном Мине месте по оптовой цене большими партиями. В маленькой комнате, задуманной как кабинет, но служившей складом, высились пирамиды картонных ящиков с щетками и губками.

Покончив с уборкой, Мина почувствовала, что вспотела. Понюхала у себя под мышками — и тут же пожалела об этом. До выхода десять минут. Юлия просила ее как можно скорее представить Винсента группе. Мина собиралась подождать еще один день, но менталисту не терпелось принять окончательное решение — с ними он или нет. Мина надеялась, что он все-таки согласится им помочь. Винсент пробудил ее любопытство, несмотря ни на что. Она взглянула на часы. Времени впритык — быстро принять душ и переодеться.

* * *

— То есть я могу выбрать что захочу?

Стеффо Тёрнквист тыкал пальцем в то, что лежало перед ним.

Винсент кивнул и замигал на свет яркой лампы в студии утренних новостей четвертого канала. Пора привыкнуть, он здесь не впервые. Тем не менее каждый раз они умудряются направить луч прямо ему в глаза.

Винсент откинулся на спинку стула и как будто расслабился. Попытался забыть о снимках, которые Мина показывала ему на прошлой неделе. С тех пор они не общались. Не исключено, что она давно отказалась от этой затеи. Винсент сделал все возможное, чтобы убедить эту женщину в том, что он не тот, кто ей нужен. Слишком большая ответственность. Не говоря о том, что он до сих пор мучился вопросом, каким способом она собирает этот чертов кубик.

Фокус, Винсент.

Ты должен быть здесь и сейчас. В конце концов, это прямая трансляция.

— Выбирайте что хотите, — ответил он Стеффо, — но делайте это не раздумывая. И попытайтесь сформулировать свои чувства.

Стеффо смотрел на стол. Там лежали автомобильные ключи Йенни, булочка, позаимствованная Винсентом с завтрака, который накрыли для гостей студии, мобильник Стеффо и потертый кожаный бумажник Винсента, украшенный портретом Че Гевары.

— Тогда это. — Стеффо взял бумажник. — Я чувствую… в общем, это то, что мне понравилось.

— Бумажник, значит… — медленно проговорил Винсент. — И вы действовали по собственной воле?

— Именно так. — Стеффо рассмеялся. — В здравом уме и твердой памяти.

— Но, скажем, вот эта булочка, — вмешалась Йенни и моргнула в камеру, — чертовски аппетитно выглядит, вы не согласны?

— Что ж, вольному воля. — Винсент криво улыбнулся и кивнул на бумажку на столе.

— Вслух, пожалуйста, — попросила Йенни.

Но Стеффо отдал бумажку ей, и Йенни сама зачитала текст хорошо поставленным дикторским голосом:

— «Мои действия определяются двумя факторами — моими собственными предпочтениями и системой ценностей и влияниями окружающих. Все вместе это означает, что я выберу кошелек с вероятностью девяносто процентов, даже если сам не понимаю почему».

Йенни перевела взгляд на Стеффо, который выглядел сильно раздраженным. Винсент отпил воды. Йенни снова повернулась к камере, за которой качал головой удивленный оператор.

— Для тех, кто еще не выключил телевизор, повторяю, что Винсент Вальдер снова в студии четвертого канала, чтобы объяснить, как работают наши мозги и, возможно, еще больше их запутать.

Винсент посмотрел на монитор рядом с камерой. Красные цифры продолжали вести обратный отсчет. 04:14 — на все про все четыре минуты. 414 — четвертая, первая и снова четвертая буквы в алфавите; образуют слово DAD. То есть «папа». Наверное, ему не следовало привозить Астона на прямой эфир, но восьмилетний сын так обрадовался при виде булочек и бутылок с апельсиновым соком в комнате для отдыха… Главное теперь — не опоздать в школу.

— То есть, — неуверенно начал Стеффо, — звучит так, как будто я не осознаю мотивов собственных действий. Но как я могу не осознавать собственные предпочтения и систему ценностей?

Судя по голосу, он был возмущен до глубины души. Винсент пережил секунду замешательства, прежде чем мысли вернулись в нужное русло.