Менталист

Первый пакет, кое-где перетянутый полосками скотча, выглядел довольно небрежно. Винсент узнал подарочную бумагу – в нее был завернут «Монстер трак», который они с Марией подарили Астону на прошлый день рождения в феврале. Винсент улыбнулся и обнял сына. Кто не любит «Монстер трак»?

Но в пакете оказался галстук. Мария взъерошила волосы на голове Астона. У Винсента было уже два таких галстука, и все дареные. Наверняка Мария выделила детям деньги, предоставив самим выбрать, чем порадовать папу. И они не придумали ничего лучше, как пойти по проторенной дорожке. Их фантазии хватило только на галстук! С другой стороны, если галстук понравился папе в прошлом году, почему в этом надо что-то менять? Тем более что у Винсента есть прекрасная возможность отплатить тем же. Когда Астону исполнится двадцать лет, он получит свой первый галстук.

– Еще один, папа!

Белоснежная шапка из взбитых сливок уже съезжала набок.

– Успокойся, дорогой, – урезонивала Астона Мария.

Она выжидательно смотрела на мужа.

Этот пакет был совсем тонкий и обернут не в пример аккуратнее. Винсент с первого взгляда заподозрил руку Марии. В пользу этой версии говорила и наклейка в виде сверкающего сердечка на верхней стороне. Он развернул бумагу.

– Мы поплывем на пароме, папа! Все вместе!

Винсент взглянул на открытку – только не это… Финский паром – можно ли придумать что-либо более кошмарное? Пятьдесят тысяч тонн насквозь пропитавшегося пивом железа. Он оглянулся на Беньямина и Ребекку – та же боль в глазах. Их лица отражали отчаяние Винсента. Старшие дети обменялись с отцом понимающими взглядами.

Все трое знали, что если Марии пришла в голову «просто фантастическая идея» на тему семейного отдыха, то это необратимо. А значит, в скором времени всем им придется провести целые сутки запертыми в стальном бункере. Винсент взглянул на обратную сторону – срок подарочного сертификата истекал через год. В его распоряжении оставалось двенадцать месяцев, чтобы покинуть страну.

– Попробуй торт, любимый. – Счастливая Мария протягивала Винсенту блюдце с громадным куском, который только что отрезала. – Астон прав, мы по тортам профи. И столько сливок…

Винсент сглотнул и улыбнулся. Это была любовь – и ничего другого. Ему желали добра, а значит, все, что оставалось, – подыгрывать из последних сил.

– Благодарю, дорогая, но, может, мы попробуем торт все вместе, за столом?

Они собрали подарки, бумагу, взяли торт и вышли на кухню.

По пути Винсент захватил себе еще один подарок с полки – двойной альбом «Ксерокс‐4» Альва Ното[9]. Он сам перевязал его красной лентой, которую снял, осторожно поддел ногтем первую пластинку, вытащил из конверта, пару минут повертел в руке, предвкушая наслаждение, и только потом поставил на проигрыватель в гостиной. Это было то, что надо.

Затем взял банку, насыпал в ладонь немного корма для рыбок и направился к аквариуму, где поднес ладонь к самой поверхности воды. Винсент не зря выбрал именно американских евдошек. Не самые красивые рыбки – зато единственные, которых можно кормить с руки. Долго ждать не пришлось. Скоро четыре рыбки, окружив руку Винсента, стали хватать из нее белые хлопья.

– Сегодня будет шумно, – сказал им Винсент. – Прошу прощения заранее. Вы знаете, как это бывает.

И, установив нужный ему уровень громкости, вышел на кухню.

Только в объятиях этой музыки и получалось немного расслабиться. Реакция Марии, судя по напряженным плечам, была противоположной. Она вздыхала каждый раз, когда заставала Винсента с виниловой пластинкой в руках. И в этом Мария тоже не понимала мужа. Она предпочла бы слушать Эда Ширана в музыкальном приложении «Спотифай», которое, в отличие от проигрывателя совсем не занимает места. Но Мария видела красную ленту, которая сегодня обозначала территорию Винсента.

Винсент сел за стол и взял свой кусочек торта. Часы показывали восемь ноль-ноль. Еще шестнадцать часов. Девятьсот шестьдесят минут. Пятьдесят тысяч шестьсот секунд. Потом этот день рождения закончится.

* * *

– Может, сегодня поделишься?

Мина покачала головой:

– Сегодня не самый подходящий день для этого. И вообще, я здесь только для того, чтобы слушать, ты знаешь. Вспомни, когда ты видел меня здесь в последний раз?

– Да, да, это так. Меня тоже давно здесь не было. Держался… И вот сейчас я снова здесь. Кофе?

Мужчина с собакой – так его окрестила Мина – держал в руке бумажный стакан. Она даже не знала, как его зовут, а вот прозвище, которым одарила его с первого взгляда, прилипло к нему раз и навсегда. Кроме него в группе были Тетенька в лиловой шали, Сконец и Девушка с дельфином. Мина помнила, как их зовут на самом деле, но имена плохо ассоциировались с людьми в этом странном месте. В конце концов, это был клуб анонимных алкоголиков. При том что сама Мина алкоголиком себя не считала, поэтому и не рассматривала себя как часть коллектива, который, как обычно и бывает в таких местах, сложился быстро и естественно.