Менталист. Конфронтация

Островитянка и не предполагала, что кто-то может ей отказать. На родине девушка пользовалась бешенной популярностью и носила титул. Нумийская львица, в честь поселения в Эфиопии, которое называлось Нумия.

Львы Нумии известны на весь континент, своей агрессией и кровожадностью, а вот львицы же славятся бесконечной преданностью своей стае и лидеру. Были случаи, когда львицы умирали, после потери самца, каждый раз из прайда выживала дай бог половина львиц, как правило у самца было от двух до пяти самок.

Айза скучала по раскидистым кофейным деревцам, возвышенностям, но больше всего по горячей как рабочая поверхность утюга — саванне. В саванне всегда надо соблюдать осторожность, стоит зазеваться, тебя обожгёт.

Юную Нумийку взял к себе барон Стокгольм. Имя было вымышленным, уже не молодой мужчина, сорока с лишним лет, но внешне ему было трудно дать больше двадцати пяти. Красив, ухожен, невероятно сложен — именно так отзывались о нём все, кто видел. Разве что не пели дифирамбы о его неземной красоте, хотя, признания в стихах считаются?

Эдвард был в Эфиопии проездом, осматривая только что купленную кофейную плантацию. Проезжая мимо поселения Айзы, он увидел её стирающую бельё в небольшом ручье. Если Эдвард был Аполлоном среди английской знати, Айза считалась белой вороной у себя в селении.

Высокая и худая будто тростинка, с широкими скулами и большими губами на худом лице, плечи и ключицы остро выпирали из-за худобы, а лицо украшали огромные глаза.

Ей было всего десять, но Эдвард влюбился в неё бесповоротно.

Айзу выкупили, увозя на остров, где правили совершенно другие законы. Где твари встречались намного чаще, чем в её родных землях, где Айза стала баронессой Стокгольм.

Барон брал себе наложницу на вырост. Он видел в ней потенциал, там где её называли худой, он говорил — стройная, там где другие показывали пальцем на её скулы, он называл их — изящными. Нельзя сказать, что Айзе не нравилось находится в Англии, тут она полюбила себя.

Как-то она спросила Эдварда, почему же Стокгольм. Он ничего не ответил, но слухи в особняке ходили, самым популярным было то, что он был настолько красив, что женщины, которых он брал в путешествиях, непременно влюблялись в него.

У Айзы и Эдварда ничего не получилось. В один момент, Эдвард понял, что не испытывает к ней сексуального влечения, наоборот, любит её чистой отцовской любовью.

Девушка, что готовилась с десяти лет отдать себя красивейшему в её жизни мужчине, была разбита. Она начала думать, что он ошибся, называя её красивой, а теперь просто увидел её уродство.

В тайне от Эдварда, Айза завела роман. Сначала с помощником поварихи, симпатичным но не складным пареньком. Затем с управляющим, намного более опытным мужчиной, с которым она познала свой первый оргазм.

Узнав о похождении Айзы, Эдвард был в бешенстве. Он высказал её всё, что думал по этому поводу, а затем дав смачную пощёчину, отправил к себе. Девушка затаила нешуточную обиду, виня во всём барона Стокгольма.

После очередных посиделок с бренди, Эдвард так захмелел, что в комнату его несли слуги. Когда пьяный мужчина упал в кровать, там уже лежала обнажённая Айза.

Так молодая Нумийка научилась добиваться своего любой ценой, чего бы ей это не стоило. Вот и сейчас, она не знала как поступить, снова ощущая на щеке тот удар Эдварда. Но одно Айза знала точно, молодой преподаватель разбудил в ней интерес, и она точно не оставит это так.

* * *

В поместье Фонвизиных стояла чуть ли не праздничная суета. Поводом был конечно же предстоящий «простой» семейный ужин с блудным сыном. По такому поводу Наталья решила приготовить еду самостоятельно.

Надолго ли её хватило?

Ровно до того момента, пока она не пришла на кухню.

Даже в самые трудные для Радищевых времена Наталье не приходилось стоять за плитой, но сегодня был особый день. Казалось, очень важным вернуть расположение Фёдора, потому что сейчас он снова был частью семьи.

Отдельным вопросом стоял титул Андрея. Что чувствовал мальчик трудно представить. Его готовили по полной программе «наследник великого рода», заставляя буквально из кожи вон лезть.

К классическому образованию любого аристократа добавилось знакомство со всеми делами рода, тренировки с оружием, обучение магии и даже показ невест!

Андрей держался хорошо, насколько это было возможно, но Наталье всё равно было безумно жалко сына, хоть и при взгляде на него она чувствовала небывалую гордость. Разорившийся род, который скатился на самое дно в табелях и рангах среди элиты города, получивший настоящий билет в другую жизнь. Что тут ещё сказать, Наталья была безумно благодарна стечению обстоятельств.

Устало присев на кухне, где будто-бы только что произошла война, она погрузилась в воспоминания.

Тот званый вечер, на котором вдова не маленького в прошлом рода решила попытать счастье, стал для неё и её детей отправной точкой. Наталья чувствовал ком в горле, когда единственная оставшаяся в штате служанка перешивала из двух платьев одно.