Да, я плохо отношусь к власти, этого уже не изменить, они все напыщенные индюки, которые озабочены лишь благосостоянием своего рода и чередой предков, которые годами подбираются всё ближе и ближе к трону. Чтобы в итоге поцеловать венценосный зад Леонида.
Мне шестнадцать, я стою у колонны и смотрю на вальсирующие пары.
Где-то на другом конце зала Света с родными, мой отец разговаривает о чём-то с императором, они стоят в стороне на небольшом возвышение, а туча чинуш рангом пониже облизываются у шведского стола, делая вид, что им не интересно, чем Фонвизины в очередной раз заслужили внимание.
Теперь, смотря на это со стороны, я не могу сказать, что испытываю к знати старой Москвы большее отвращение чем к Суори. Люди другие… Человечнее, что ли…
Музыка набирает обороты, а я скольжу по залу призраком, просачиваясь сквозь людей, столы, колонны.
Что это? Снова реальность в которой меня выкинуло в прошлое, как в тот раз, когда я был истощён и ранен после схватки с акулой. Но тогда где двойник? Если я не ошибаюсь, перемещения завязаны на него, он должен появиться с минуты на минуту.
Все вокруг уже трупы, просто не знают этого.
– Отпусти.
Что? Кто это…
Голос доносится сзади. Я оборачиваюсь, но никого не вижу.
– Отпусти… Ты не поможешь им….
Теперь слышу фразу отовсюду. Только сейчас понимаю, что голос детский. Он говорит, а затем смеётся, быстро перемещаясь.
Кручу головой, пытаясь поймать источник звука. А затем вижу его. Он стоит между танцующих пар, они его не видят, продолжая кружить, а он стоит и смотрит на меня.
Всё вокруг замедляется.
– Смотри! – Второй двойник, только десятилетнего возраста кивает в сторону.
Смотрю, стараясь не выпускать из поля зрения непонятное существо.
Там среди пар, я шестнадцатилетний и Света стоим друг напротив друга, держась за руки.
Я помню это момент, мы тогда поговорили впервые за долгие месяцы. Сейчас будет танец, пожалуй последний мой танец с ней, тогда я уже решил, что это конец.
– Каждое твоё действие меняет реальность. – Мальчик уже рядом, перемещение заставляет меня отшатнуться, он бездействует, просто завороженно смотрит на нас со Светой. – Особо сильные создают новую реальность.
– Это сильное действие? – Новый источник информации весьма разговорчив, почему бы не воспользоваться им.
– А это ты мне должен сказать, почему мы тут? – Хмурится мальчуган и смотрит на меня.
По несуществующей спине пробегает табун мурашек. На меня смотрит точная копия, более того, это я сам.
– Что происходит, зачем ты помогаешь мне?
– Я это ты, а ты это я. – Отвечает он туманно.
– Тогда кто этот другой, который меня убил?
– Он тоже ты, но ты не он.
Рычу от бессилия, хочется поднять маленького засранца и хорошенько встряхнуть.
– Когда-то, тебе пришлось разделить свою душу, ты стал жестоким, но это была необходимость. Ты породил его, поэтому тебе с ним остаётся только жить.
– И что? Я буду постоянно перемещаться в разные участки своего прошлого?
– Да, пока он не придёт. – Мальчик не отрывает взгляд от танцующей пары.
– Куда не придёт? Куда он должен прийти?
– Он ищет тебя, он идёт, осталось мало времени. Скоро последняя реальность будет уничтожена и останется всего две. Тогда всё и решиться, та что не будет разрушена, станет главной. – Мальчик наконец-то отводит взгляд от Светы, смотря прямо мне в глаза. – А теперь тебе пора. Просыпайся!
Крик режет уши, переходит на ультразвук.
Двери тронного зала распахиваются, в арке стоит закованный в доспехи воин.
Я шестнадцатилетний напуган, прикрываю Свету своим телом.
– Просыпайся!
Смотрю, жадно впитывая черты лица и элементы брони двойника. Держусь за реальность всеми силами, но мальчик выталкивает меня. Он подходит ко мне и бьёт в грудь маленьким кулачком, раз, два, три.
– Просыпайся! Просыпайся! Просыпайся!
Вдыхаю полной грудью, сажусь.
– Проснулся! – Шепчет женский голос.
Рядом с кроватью испуганная Мэл.
Грудь адски болит, стягиваю одеяло, посередине гнездится огромный синяк.
– Эти кошмары однажды меня доконают. – Падаю обратно в кровать.
Глава 23. Трудовые будни и немного прекрасного
– Работаем девушки, работаем! – Пробежал мимо довольный Фелекс.
Мэл и Синтия еле разогнули спины, вставая с колен.
Лучница в отличии от подруги удерживалась от того, чтобы не высказать наглому лидеру, всё до последнего слова.
С самого детства Мэл жила в лесу с отцом и бабушкой.
Мама умерла на родильном столе, отец забрал тронувшуюся умом от горя бабушку и чудом выжившего ребёнка, после чего забрался в такую глушь, что Мэл давалась диву, как смогла там выжить.
Домик посреди леса, небольшой огород и бескрайняя тайга.
Леса Сибири не оставляли равнодушным никого, но это лишь обманчивая внешность. На самом деле лес живее и опаснее, чем на картинах вдохновлённых художников.
Дикие звери, климат, непогода, много факторов, готовых отнять твою жизнь.
Сейчас Мэл будто вернулась домой, намного южнее и без вечно мешающих смотреть на небо крон деревьев. Девушка улыбнулась, со смехом смотря, как подруга сверлит взглядом удаляющегося парня.