Менталисты и Тайная Канцелярия. Дилогия (СИ)

«Для допроса», — ядовито додумала Женя. Вставая, она запуталась в юбках и едва не уронила стул, и настроение испортилось окончательно. К тому же хватка у графа Циррента оказалась железная, а старичок-секретарь хоть и выдерживал дистанцию, все равно казалось, что дышит в затылок. Будто Женя могла куда-то от них деться!

Кабинет графа Жене понравился. Причем понравился намного больше, чем тот, который в Тайной Канцелярии. Этот был не так помпезен и куда более захламлен, но казался странно живым, таинственным и интересным. Как будто там — для представительства, а здесь — настоящий, не для посторонних. Женя как вошла, так и замерла, оглядываясь. Два стола, у окна и посреди кабинета. На том, что у окна, письменный прибор, предок нынешних органайзеров: никаких вроде бы характерных для старины красивостей, чернильница, подставка для ручек — очень простой формы, темное дерево и бронза. Простые жесткие стулья. Сейф — огромный, почти в Женин рост. Высокий, под потолок, стеллаж, забитый книгами, пачками газет, перевязанными стопками бумаг, разного размера ящичками и коробочками.

— Папки у вас, я вижу, еще не изобрели, — улыбнулась Женя. От бумажного хаоса веяло родным и привычным.

— Папки? — переспросил граф.

— У нас? — одновременно с ним удивился секретарь.

Газеты, осенило Женю. Обычные напечатанные газеты! А она думала, здесь средневековье. Нет, явно что-то не сходится!

— Так, — граф отодвинул один из стоявших вокруг центрального стола стульев, кивнул Жене: — Садитесь. Вопросы изобретений оставим на потом, а для начала расскажите еще раз, что с вами произошло. Насколько сможете подробно, до самых незначительных деталей.

Женя кивнула, сцепила пальцы в замок. Пережевывать дурацкое попадалово еще раз не очень-то хотелось, но она и сама понимала: вчера, в горячке первого шока, легко могла упустить что-нибудь важное. Взглянула на старичка-секретаря, пожала плечами:

— Я понимаю, это должно казаться бредом…

Поежилась: почему-то стало холодно, как будто сквозняком по спине протянуло. Дайте обратно любимый свитер…

Рассказывать оказалось легче, чем думала Женя. Зацепилась за первую фразу, прикрыла глаза — острый взгляд Ланкена мешал сосредоточиться, — и, слово за слово, выложила все, что смогла вспомнить. Не так уж мало, кстати. Удивительно, сколько всякой ерунды застряло в памяти. Вроде того мальчишки на дереве, или здоровенного мужика, расталкивающего толпу вокруг бочки с выпивкой, или другого, уронившего кружку на ногу своему дружку. Низкие мужские голоса, поющие что-то непонятное. Ошалевший взгляд парня, в которого она случайно врезалась. Крохотные радуги на концах ветвей, по окоему желто-зеленых не опавших листьев, на кончиках собственных пальцев.

— Радуги? — переспросил граф. — Вы что-нибудь ощущали? Холод, жар, покалывание, жжение?

— Нет, — Женя растерянно мотнула головой. — Не помню ничего особенного.

— А не особенное?

— Ну… — растерялась Женя. — Помню, я подумала, что красиво. Я сначала на деревьях это заметила. Правда, очень красиво. Листья, а по краю всполохи. Я загляделась, но глазам ярко было, от солнца. Рукой прикрылась. Гляжу, вокруг ладони тоже… я еще подумала, что это от солнца, ну, знаете, когда на яркое насмотришься до пятен в глазах. Пошла в тень. Хотела постоять с закрытыми глазами, пока не пройдет, но, понимаете, когда вокруг полно пьяных мужиков… страшно, в общем. Так что я искала местечко, где людей поменьше, и тут меня ваш человек подцепил. Вот. А дальше вы и сами знаете. И я даже не заметила, когда эта радуга пропала. Просто… отвлеклась, и все, — Женя чуть не плакала, ну правда, как можно было сразу не сообразить: происходит что-то необычное, обрати внимание! Вот растяпа!

Граф задумчиво хмурился, постукивая кончиками пальцев по краю стола. Хотела бы Женя знать, что у него сейчас в голове… Почему-то казалось — ничего утешительного.

Граф фор Циррент слушал, постукивая кончиками пальцев по столу — привычка, от которой долго отучался, возвращалась в минуты крайней задумчивости. Хотел бы он знать, что у барышни сейчас в голове! Как проверить, если все зацепки — в другом мире?

Однако выходит так, хмыкнул про себя граф, что в другой мир я уже поверил. Слишком оно бредово; втираясь в доверие к начальнику Тайной Канцелярии, разумней выбрать менее эпатажную и более доказательную легенду. Или цель — не сам фор Циррент? Его высочество Ларк, например, вполне способен клюнуть на эту чушь, если ее подкрепить несчастным видом трагически пострадавшей девицы. При всех своих достоинствах как политика и военного, принц, увы, неисправимо романтичен.

И, к сожалению, слишком мешает некоторым…

Нет, оборвал цепочку предположений граф, если бы девушку хотели подсунуть принцу, ее не оставили бы без присмотра, а сразу после переноса взяли бы аккуратно и переправили в Офицерское Собрание. Вполне логично выглядело бы, тем более в ночь Перелома. У принца хватило бы ума еще и наградить того, кто приведет ему такую интересную находку.

Однако молчание затянулось, нехорошо.