Ментаты Дюны

Во дворце все еще чувствовались последствия признания Квемады. Мастера из группы «Скальпель» с прежней эффективностью продолжали пытки. Ирония была в том, что сам главный инквизитор не пережил допроса у собственных молодцов и его органы продали исследовательской группе.

В Зимии больше никто не увидит императрицу Табрину. Одним из самых поразительных признаний, которые, как кровь, лились изо рта Квемады, стало то, что Табрина знала о продаже органов на черном рынке. Но вместо того чтобы раскрыть это преступление, она шантажировала инквизитора и вынудила его стать ее любовником – не потому, что он ей понравился как мужчина, а из желания отомстить Сальвадору за его наложниц. Возможно, ей понравились исходящие от Квемады флюиды силы или запах крови, который источала его кожа.

Когда ей предъявили обвинение, Табрина во всем призналась и умоляла не отдавать ее подмастерьям из «Скальпеля». Ее спасло только решительное и разумное вмешательство принца Родерика. Угрюмый, горюющий по убитой дочери Родерик настоял, чтобы император не раздувал скандала. Коррино уже лишили дом Пеле его богатства, и Табрину отправили в изгнание. Сальвадор в ней больше не нуждался: она не дала ему наследника.

Доротея знала, что у Сальвадора не будет детей – ни от одной из его наложниц. Орден сестер на Россаке позаботился о том, чтобы императора тайно стерилизовали, прервав его порочную кровную линию. Это был один из немногих вопросов, в которых Доротея и Преподобная Мать Ракелла были едины…

Прислушиваясь к звукам во дворце, ожидающая Доротея услышала, как по коридору прошли стражники. Она встала и повернулась к двери в холл, через которую вошли Сальвадор и Родерик. Доротея поклонилась и, выпрямившись, сказала:

– Вы оба должны кое-что услышать.

У лысеющего императора сделался такой вид, словно он испугался очередного кризиса, но Родерик сохранял спокойствие. Он открыл дверь в кабинет императора и жестом пригласил всех зайти.

– Ваши сообщения, как всегда, очень полезны, Преподобная Мать Доротея.

Стараясь не нервничать, она вошла за ними. Шепот в сознании, древние голоса, которые были реальнее откровений во сне, требовали ее внимания. Доротея знала, что ее заключения верны.

– Я не ментат, но как узнающая правду умею отличать ложь. Я наблюдаю, подбираю тонкие нити и вот во время очень глубокой медитации завершила очень масштабный анализ… И мои выводы вызывают тревогу.

Доротея рассказала о своем открытии.

– «Венпорт холдингз» не просто космический флот, планы директора Венпорта охватывают все области нашей жизни. Он создал обширную невидимую сеть, которая, как рак, поразила всю империю – он владеет огромным флотом, и только на его кораблях навигаторы обеспечивают безопасность полета. Он тайно управляет «Комбайнд мерчантайлз» и контролирует добычу пряности, ее транспортировку и распределение. Он стоит за самыми крупными межпланетными банками и доставляет на маневры имперские вооруженные силы. Короче говоря, он повсюду, сир. Нельзя даже представить себе размеры сети, которую он соткал вокруг нас.

Глаза императора заблестели от удивления и гнева. Он недоверчиво поерзал и в поисках подтверждения взглянул на брата. Принц Родерик казался более осторожным.

– Я просмотрю ваши записи и попрошу наших ментатов и бухгалтеров проанализировать ваши предположения… но, думаю, вы правы. Меня встревожило недавнее объявление директора Венпорта о покупке «Налган шиппинг», что дает ему без преувеличения монополию на корабли, свертывающие пространство. Он затягивает петлю на горле батлерианских планет, и недавние перемены на Баридже – только начало, как я подозреваю.

– Он хочет раздавить батлерианское движение! – Доротея не могла скрыть тревоги. – Если он позволит мыслящим машинам вернуться, нас снова поработят…

Сальвадор смотрел на нее, не зная, что сказать, но Родерик поднял палец, предлагая ей замолчать.

– Существует огромная разница между разрешением использовать мыслящие машины и порабощением компьютерным сверхмозгом. В предупреждении Манфорда Торондо о «скользком спуске» больше истерики, чем истины.

Когда Доротея хотела спорить и защитить позицию батлерианцев, Родерик резко сказал:

– Директор Венпорт опасен и честолюбив, но он не призывает к мятежам на улицах… не разрешает безумцам убивать маленьких девочек.

Доротея, выслушав его резкий ответ, только сглотнула. Она высказалась, и братья Коррино увидели, насколько опасны планы Венпорта, но Родерик тоже не любит батлерианцев, а император сделает все, что посоветует брат.

После долгого молчания Родерик добавил:

– Хотя я не питаю любви к батлерианцам, но если сестра Доротея права, опасность Манфорда Торондо бледнеет по сравнению с Джозефом Венпортом. Нам придется их обоих поставить на колени.

«Где же ты возьмешь для этого силу?» – подумала Доротея, но сказать это вслух не посмела.

Сальвадор был раздражен.

– Неужели вся империя сошла с ума? Венпорт не может так поступать без моего разрешения! Когда он остановится? Может, Джозефу Венпорту нужен и мой трон?

Это звучало как шутка, но Доротея кивнула.