Ментовская мышеловка

Неожиданно Виктор вспомнил, что когда он вторично появился у Заславского, то вышел в другую комнату, потому что в гостиной начался групповой секс. Его не гнали, но ему самому было противно на это глядеть. Он вышел в маленькую спальню рядом с гостиной, взял с собой бутылку коньяка, потихоньку попивал и думал...

А потом он заснул... И ему показалось, что в его руку суют что-то холодное... Но он словно провалился в какую-то яму... А потом вошел Серж и начал его тормошить. И он пошел в гостиную и стал там пить. И к компании пирующих прибавился еще один человек - маленький, толстенький, с рябым лицом. Он сидел в уголке и пил пиво. А потом Серж что-то шепнул ему, и тот исчез. Что это был за человек? И чего такого ему подмешали в коньяк? Странно, сначала он словно провалился в яму, а потом, наоборот, у него прибавилось бодрости. Он болтал со шлюхой Жданьковой, затем его, веселого, оживленного, отвезли к электричке. Вот тебе и отпечатки пальцев на пистолете... Но неужели никто не видел в доме Тани постороннего человека? Как это все странно...

Он вспомнил тот момент, когда уходил из Таниного дома. Он зашел в комнату, где спал Петька Мухин, надел пиджак и ботинки, а потом прошел в прихожую к вешалке, где висел его плащ.

Никого не было, но ему показалось, будто чьи-то глаза зорко следят за ним. Он чувствовал на себе напряженный взгляд... Взгляд в спину. И когда он надевал плащ, и когда шел по коридору к выходу...

Все против него, все... Что-то надо делать!

И определенно, Серж Заславский имеет самое прямое отношение к убийству Ирки. Ирку-то ведь убили! До Виктора впервые дошел сам факт, что его Ирки, Ирки Чижик больше нет на свете. До этого только показания, подозрения, отпечатки, а теперь он понял, что нет на свете самого любимого его человека. Кто-то убил ее, и не просто убил, а убил, чтобы подставить его, чтобы его обвинили в этом невероятном преступлении. Что же делать, чтобы доказать свою невиновность? Здесь, за толстыми тюремными стенами, он ничего не докажет, не сумеет, его просто осудят лет на пятнадцать, и все... А настоящий виновник будет смеяться над ним, тот, кто лишил жизни Ирку...

Вдруг одна мысль пришла ему в голову. Он вспомнил старый фильм про следственный эксперимент. И неудачный побег... А если удачный?

Надо признаться в убийстве, попросить отвезти его на Танину дачу. А там... Там видно будет...

На следующий день его отправили в "Матросскую тишину". Он уже бывал там в семьдесят девятом году, когда убил завмага Бореньку. И вот прошло почти двадцать лет, и он снова здесь - в огромной переполненной камере. Духота, смрад, гул грубых мужских голосов... Тогда он был молод, теперь ему сорок, тогда он знал, за что его посадили в этот каменный мешок, теперь же полная беспросветность, загадка... И Ирки нет на свете. Они повидались через восемнадцать лет, повидались и... Ужас, ужас...

Ему указали на свободное место на нарах, и он упал туда головой вниз. Его о чем-то спрашивали сокамерники, он был не в состоянии ответить, до того было гнусно на душе. В камере шла нудная тюремная жизнь - играли в карты, трепались, кто-то смотрел телевизор, кто-то над кем-то глумился, кто-то хохотал, кто-то тихонько выл, кто-то мрачно молчал. Он впервые за эти дни вспомнил о матери, интересно, знает ли она, что его посадили?

Надо что-то сделать на этом следственном эксперименте, попытаться сбежать. А там хоть пуля в спину, и то лучше того, что его ожидает.

Никаких шансов на торжество справедливости, денег на хорошего адвоката нет, дадут кого-нибудь, кто и поможет спровадить его за решетку на долгие годы... За что? За что все это? Он всегда старался быть честным, справедливым, не увиливал от опасностей. Прослужил два года в десантных войсках в Узбекистане. А вернувшись, побыл дома с месяц и.., сначала "Матросская тишина", потом три года лагеря в Мордовии. За это время умер отец, тяжело заболела мать. И постоянная апатия, нежелание за что-то бороться. Так и прошли годы...

Виктор лежал на нарах и думал. Он чувствовал, что его апатия сменяется злостью. Кому он мешал? Кому все это понадобилось? И что, он так и поплетется на долгие годы в тюрьму, как баран на веревочке? Нет, ни хрена, он еще поборется... Как же мало попадалось ему в жизни хороших, порядочных людей, как мало было у него настоящих друзей. Правда, он и сам не искал ничьей дружбы, всегда держался особняком. И в школе у него не было друзей, одна только Ирка, и в армии... Он вспоминает добрым словом только их командира старшего лейтенанта Лозовича.

Когда он попал из учебки в часть, расположенную в знойном Термезе, встретили его неласково.

Три здоровенных бугая-деда сделали худющего Виктора козлом отпущения. Виктор был нелюдим, молчалив, отвечал на все вопросы односложно. Это не нравилось весельчакам-дедам.