Ментовская мышеловка

Пули свистели между деревьями, а Виктор, раскачиваясь из стороны в сторону, уклонялся от них. Этому его учили в армии, этому его учил командир Лозович. А этот очкарик... Неужели он его брат? Как же не похож... Наверное, однофамилец... Молнией мелькали мысли в голове Виктора, качавшего маятник. Начинался густой лес, там было гораздо легче спрятаться.

Но милиционеры тоже умели бегать быстро.

И порой Виктору казалось, что его уже настигают. Он кубарем скатился по оврагу, спрятался в густой траве, и милиционеры потеряли его из виду. Он по-пластунски пополз вдоль оврага.

- Дрыгин, направо! Сорокин, налево! Я пойду прямо! - командовал Гусев, проклиная себя за ротозейство.

Виктору опять повезло. В его сторону шел молоденький Сорокин. И когда он почти дошел до него, Виктор четким ударом вырубил молодого милиционера. Тот, не успев ахнуть, упал в густую траву. А Гусев с другим милиционером были далеко. Теперь надо было быстро убираться отсюда.

Виктор бежал вдоль оврага, ему мешал плащ, но он не бросил его - по плащу поняли бы, куда он побежал. Полы плаща цеплялись за густую траву и коряги. Вдали слышались голоса догоняющих.

Виктор стал карабкаться вверх, потом бежал по густому еловому лесу и наконец увидел вдалеке просвет. Он побежал туда. Это была проселочная дорога. Безусловно, преследовавшие его должны были тоже появиться здесь. Виктор выскочил на дорогу. Что-то надо было делать, как-то выбираться из этих мест. Денег у него не было, да и вряд ли бы кто-то остановился при виде его, запыхавшегося, грязного, в рваном плаще.

Виктор услышал шум мотора. По шоссе в его сторону двигалась "Вольво-740". Что делать? Рискнуть? А вдруг в ней уже находятся менты, которые вышли на дорогу с той стороны и сели в эту машину? Но оставаться здесь тоже рискованно.

А, ладно! Он выскочил на обочину и поднял руку.

Да бесполезно. Такие крутые никогда не возьмут бродягу на проселочной дороге.

И тем не менее машина остановилась. За тонированными стеклами Виктор увидел седого мужчину лет пятидесяти в очках. Больше в машине никого не было. Мужчина внимательно смотрел на Виктора. Потом приоткрыл правую дверцу.

- Садись, - негромким, но очень твердым голосом произнес он.

Виктор, не говоря ни слова, сел в машину, его тело погрузилось в велюр сиденья, он откинулся на мягкую спинку и тяжело дышал, ничего не говоря.

Водитель продолжал изучать его.

- Вы куда едете? - спросил наконец Виктор. - Подвезите до Москвы, тут, понимаете, на меня напали, ограбили...

Водитель молчал. Виктор поглядел на него.

Бронзовое от многолетнего загара лицо, ослепительно белые волосы, небольшие седые, аккуратно подстриженные усики. С правой стороны огромный шрам, пересекавший половину лица.

И слегка затемненные роговые очки.

- А все-таки довелось увидеться в этой жизни, - произнес водитель, едва заметно улыбаясь.

На Виктора пахнуло какой-то другой жизнью, пахнуло свежим ветром молодости, зноем пустыни, среднеазиатской пылью, повеяло духом братства и взаимопонимания. Он не верил глазам своим.

- Товарищ старший лейтенант? - пересохшими губами прошептал Виктор. Владимир Игоревич?

- Так точно, - на сей раз широко улыбнулся водитель. - Только давно уже полковник, а теперь и в отставке. Здорово, ефрейтор Александров!

- Если можно, Владимир Игоревич, - сказал Виктор, - поедем отсюда.

Лозович с удивлением поглядел на него, но, не говоря ни слова, тронул машину с места. В правом боковом зеркале Виктор увидел вдали две мужские фигуры на дороге. Это были Гусев и его неуклюжий помощник. "Вольво" мчалась по дороге, набирая скорость, мчалась от опасности. И снова, двадцать с лишним лет спустя, Владимир Лозович уводил Виктора Александрова от нависшей над ним серьезной угрозы...

Глава 12

Пятидесятилетний Владимир Игоревич Лозович был уже пять лет в отставке и владел небольшим уютным рестораном "Московские окна".

Его ресторан пользовался хорошей репутацией.

Там собиралась элита - писатели, художники, артисты. Разумеется, вход не был заказан никому, но братве, например, в этом ресторане было откровенно скучно - недостаточно богатый ассортимент, не та музыка. А довольно низкие цены привлекали сюда публику иного рода, в основном творческую интеллигенцию.

После трагической гибели отца Владимир получил большое наследство. У их семьи появились дача, машина, деньги, они сменили квартиру.

Владимир продолжал служить в Афганистане и в восемьдесят четвертом году был тяжело ранен в голову осколком снаряда. Наступила клиническая смерть, и врачи были уверены, что он не выживет. Но тридцатишестилетний подполковник, к их удивлению, выжил. Его отправили в Москву.

Он получил звание полковника, орден Красной Звезды и службу продолжал уже в Подмосковье.

Будучи человеком дальновидным, деньги отца он обратил в валюту, что впоследствии позволило ему открыть собственное дело. Отец оставил им права на его переиздания, но переизданий становилось все меньше, и наконец они вообще прекратились.