Ментовский вояж

Петренко, похоже, не пользовался серьёзным авторитетом среди населения, и на многие его распоряжения, мягко говоря, забили. Даниловское ополчение возглавил Василий Никитин – один из наиболее успешных фермеров в районе, имевший большой авторитет и влияние среди местных жителей. Имея опору в лице своих трёх сыновей и зятя, до сегодняшнего дня Никитин был правой рукой погибшего Антонова. Его уважали и, похоже, побаивались практически все мужики в здешней округе. В общем, в отсутствии прежних авторитетов власть в Данилово постепенно перетекала в руки совершенно незнакомых нам людей.

Ополченцы слегка постращали задержанных, обрисовав им вовсе не радужные перспективы, но не били и не применяли к ним никаких методов физического воздействия. Тем не менее к нашему возвращению большая часть бунтовщиков изъявляла желание пойти на сделку со следствием. Думаю, что поклонники демократии попросту осознали, что если их просто отдадут народу, то ни у кого из них не будет ни единого шанса уцелеть.

Бунтовщиков окончательно добило то, что появившиеся словно с неба американцы не обратили на них никакого внимания. Да, да, важно расхаживавшие возле своей техники лейтенант и пара морпехов не обращали никакого внимания на потуги задержанных пожаловаться на зверства и жестокость российской полиции. Граждане самого демократического государства старого мира попросту плюнули на стремление кучки дармоедов воплотить эту самую демократию в отдельно взятом посёлке. Более того, американцы пообщались с иностранцами – пассажирами самолётов, глянули собранное на ноутбуке видео, покачали головами и стали смотреть на задержанных с осуждением. Как говорится, гримасы демократии в действии.

Чтобы не терять время зря, ожидая результатов от медиков, мы занялись формальной стороной расследования. Снятие показаний, допросы, опрос свидетелей, просмотр доказательной базы. Может, кому-то наши действия покажутся пустой тратой времени, но мы сразу же дали понять даниловцам, что не допустим никакого самосуда над задержанными. Никто не должен пострадать сверх содеянного.

Поразмышляв, Никитин и ополчение встали на нашу сторону, после чего Василий объявил о создании народного трибунала. Учитывая ситуацию, решили обойтись без адвокатов и прокуроров – свидетелей и доказательств хоть отбавляй. Оставалось лишь выяснить, кто конкретно организовал всю эту заваруху с митингом.

Часов через пять, когда часть народа отправилась по домам, на крыльце здания администрации появился Коллинз. В окровавленном халате, немного уставший, с непроницаемым лицом. Мельком взглянув на накрытые брезентом тела – их ещё не унесли в церковь – он подозвал нас с Ковалёвым и своего лейтенанта.

– Я прооперировал наиболее тяжёлых пациентов – мужчину и женщину, сейчас их уже зашивают, – сообщил американец. – Теперь я вытащу пулю из ноги вашего добровольца, а затем займусь раной на голове мятежника. Господин майор, организуйте мне и моим людям возможность помыться и отдохнуть после работы.

– Доктор, тот раненый мужчина поправится? – сразу же спросил я. – Это мой хороший товарищ, мы вместе служили на афганской границе.

– Я сделал всё, что в моих силах, майор, – во взгляде подполковника промелькнуло что-то похожее на уважение. – Дальше на всё воля Божья, господа.

Американец удалился в операционную, а мы вновь приступили к прерванному занятию. Переговорили с одним из охранников Еремеева, выяснили, что некоторые подвальные помещения нашей базы можно использовать как временный изолятор для содержания задержанных. Захватив с собой Витька и Лёню, Зеленцов поехал осматривать будущие застенки для борцов за демократию на предмет невозможности выбраться из-под замка.

– Шеф, я вот никак не пойму, какого хрена вообще эти уроды полезли свергать власть прямо сейчас, а? – спустя какое-то время ко мне подошёл Руденко. – Они что, не могли затаиться на время, подождать недельку, месяц, наконец? Ведь не идиоты же круглые, должны были понимать, что и как?

– Ты прав, Рус, они отнюдь не идиоты и очень хорошо всё понимали, – ответил я. – Именно поэтому они пошли ва-банк сразу, не медля ни дня.

– Володя, я не умею читать мысли, не научился ещё, – уточнил капитан. – Объясни, наконец, толком, без намёков и иносказаний.

– Ну, смотри: большая часть из этих ребят либо ничего не умеет делать, либо никогда не работала руками, – полистав стопку бумаг, я нашёл нужный бланк. – Представь себя на месте менеджера солидного банка или в кресле крупного чиновника. Представил? А теперь прикинь, что завтра тебе придётся идти работать на ферму, навоз кидать или сажать картошку.

– Если надо работать, чтобы прокормить себя, то надо идти и пахать безо всяких разговоров, – пожал плечами Руденко. – Хоть на ферму, хоть куда. Жрать-то, как ни крути, хочется.