Ментовский вояж. Везунчики

   - Хорош каркать, - оборвал я своих бойцов. - Думайте о хорошем, а не дурном. Не моделируйте всяких несчастий. Всё обойдётся, и 'ил' сядет. Сядет, без вариантов.

   Мы влетели в Данилово, словно ураган, сигналя, пронеслись по населённому пункту к выезду на шоссе. К счастью, никого не задавили, и, вроде, не перепугали до смерти. Народ уже смекнул, что вновь происходит что-то из ряда вон выходящее, но ещё не сообразил, чего конкретно следует ждать. А ждала нас аварийная посадка транспортного самолёта, которая вполне могла завершиться большим погребальным костром для его экипажа и пассажиров.

   - Тормози, - скомандовал я, когда мы почти вырулили на трассу. - Так, он вновь разворачивается... Сделал уже два круга, пилоты осмотрелись, прикинули, что, и как... Заходить, похоже, станет со стороны разбитой фуры.

   - Надо отъехать на пригорок хотя бы метров на сто, - покрутив головой, произнёс Соловьёв. - Если он взорвётся сразу, то нас зацепит разлетающимися обломками.

   - Давай, отъезжай тёзка, - я сразу же согласился с бывшим десантником.

   Между тем, огромный четырёхмоторный 'ил' завершил разворот над морем, выровнялся по прямой, и стал снижаться, идя на посадку. Мы безмолвно наблюдали, как лайнер сначала едва не чиркнул колёсами шасси по верхушкам деревьев чужого леса, а затем легонько коснулся асфальтового покрытия. Чуть подпрыгнул, снова коснулся земли, на этот раз окончательно, и понёсся в нашу сторону, почти не снижая скорости.

   Здоровенная туша 'семьдесят шестого' пронеслась мимо, оставив за собой запах палёной резины. Судя по всему, пилоты самолёта оказались опытными ребятами, имевшими опыт посадок на импровизированные ВВП. А, ведь, малейшая ошибка могла привести к соскакиванию машины с асфальта в чистое поле с непредсказуемыми последствиями.

   - Он, вроде, уже должен был бы остановиться, - как-то неуверенно произнёс Михаил. - Обычно 'илу' хватает каких-то тысячи метров для пробега, а тут отрезок почти в пару километров. Что-то не так.

   - Скоро выясним, Миша, - пообещал я. - Всё, пора, едем за ним.

   Мы сели в машины, вырулили на трассу, и понеслись следом за 'семьдесят шестым', который, как ни в чём ни бывало, продолжал катить вперёд. До конца шоссе оставалось метров триста, и у меня даже зародилось подозрение, что лётчики уже не контролируют свой самолёт. Если это так, то транспортник вскорости врежется в стену леса. Лес, конечно, остановит такую махину, но что будет с экипажем? Перед глазами моментально возникла картинка смятой в лепёшку кабины фуры, что валялась в лесу на противоположном конце шоссе.

   - Он останавливается! Сразу у поворота трассы, почти у края леса, - эмоционально произнёс мой напарник. - Слава богу, лётчики погасили скорость!

   - Давай, Володя, езжай прямо к рампе, - скомандовал я, увидев, что в кормовой части самолёта раскрылись сворки, и стал опускаться въездной пандус. - Заедь слева от рампы.

   Мы остановились метрах в тридцати от 'ила', выскочили из машин, бросились, было, к самолёту. Похоже, перестарались. Вид полудюжины автоматчиков, рысью бегущих к пандусу, здорово напугал вышедшего нам навстречу мужика. В глазах лётчика промелькнул испуг, и он мгновенно поднял руки вверх.

   - Не стреляйте! Сдаюсь! - крикнул пилот. - У нас нет никакого оружия! Мы - гражданский 'борт'!

   - Да, успокойся, ты, никто и не думал в тебя стрелять, - на всякий случай я закинул 'калаш' за спину. - Я - майор полиции Иванников, опер из Питера, а это мои люди. Кто вы, и как вы очутились возле Данилово?

   - Данилово? Это та маленькая деревенька, что ли? - лётчик махнул рукой в сторону посёлка. - Я - бортинженер Сапрыкин. Мы вылетели из Архангельска с час назад, а потом... Не, пусть лучше командир сам всё расскажет...

   Из чрева транспортника появились два новых действующих лица - высокий мужик средних лет в лётной форме и молодой парень в камуфляжном комбинезоне. На секунду оба опешили, увидев наш 'комитет по встрече', и на шоссе возникла небольшая пауза.

   - Мужики, я не знаю, кто вы такие, где мы, и вообще, что происходит, но сейчас не мешайте нам, ради бога, разгрузить самолёт! - очень эмоциональной скороговоркой зачастил высокий лётчик. - Сейчас сюда подойдут ещё два 'борта' - все с пассажирами - и оба пойдут на посадку! А у меня внутри вездеход, десять тонн соляры, и у самого баки на три четверти полны керосином! Не дай бог, кто-то из иностранцев не сможет погасить скорость, и врежется нам в хвост!

   - Так, парни, быстро убираем свои 'джипы', - из быстрой речи пилота я сразу же ухватил главное - 'ил' перевозил куда-то вездеход, дизельное топливо, а в небе вот-вот появятся два иностранных самолёта. Причём, два пассажирских самолёта, битком набитые людьми, как те бочки сельдью. Впереди вновь замаячил призрак большого погребального костра. - А вы выводите свой вездеход, и сами пулей дуйте вон оттудова!

   - Я не могу! - отрицательно мотнул головой лётчик. - У меня в кабине сидит радист на связи с пилотами 'Люфтганзы' и 'Эйр-Франса', и выводит их сюда, на нас. Я не могу бросить Сашку, я должен быть рядом с ним.