Мера

«Почему я не позвонил ей первым, может, она обиделась? Или подумала, что она просто очередная жертва мимолётного увлечения? Но это не так, я…» – не успел он обдумать своё оправдание, как Жанна прервала ход его мысли.

– Даю ему трубочку, – сказала она и протянула аппарат, на другом конце которого была Лера.

Вытерев руки полотенцем, он взял телефон.

– Привет, Лера, – проговорил он и, побледнев, вышел из кухни.

Жанна как то ехидно улыбнулась ему вслед и, тяжело вздохнув, взялась домывать посуду.

– Да, помню, конечно, мне всё вчера очень понравилось, – говорил он в трубку, усевшись в коридоре. – Я думал о тебе всю ночь. А сейчас ещё больше. Когда мы встретимся снова?

Вечер за окном набирал обороты, выгоняя солнечный свет. Запах весны пробивался в форточку, растворяясь в обыденности общежития. Антон, смеясь и взмахивая руками, что-то рассказывал Лере. И любые расстояния были подвластны двум сердцам.

7. Ожидание

Месяц пролетел как миг, как цунами. Как ветер, мчащий на огромной скорости, задевающий нотками существующую реальность, наигрывающий фантастическую мелодию. Смесь обыденности и любовной эйфории рванула грозой эмоций. У Антона и Леры всё развивалось в геометрической прогрессии и иногда им казалось, что они знают друг друга много лет и не понимают, почему судьба не свела их раньше, ведь это было предопределено чем-то или кем-то свыше.

Они встречались часто, почти каждый день. Вечера проводили в парке, сидели на скамейках или просто прогуливались по городу. Были и походы в кино, конечно, на последний ряд. Не как дань моде, а с желанием в одном порыве ощутить смысл увиденного на экране. В театре сидели в первом ряду, с поднятыми и поворачивающимися в такт перемещению героев по сцене головами. Кофе за столиком, прикосновение рук. Рассказы о себе, какими были маленькими и смешными, об увлечениях. Споры о жизни, о предназначении, об их общем будущем, которое, как им казалось, будет прекрасным и безоблачным. Ведь так и должно быть, любовь не подразумевает ничего другого. Она улетала в ночь, а он возвращался в общежитие. Всегда радостный и влюблённый, со странной улыбкой и горящими от счастья глазами. Друзья смотрели на него с недоумением: «И это Антон?» – думали они. Не может быть. Хотя…»

Казалось, всё связывает их навечно, и только ощущение приближения дня телесной любви будоражило их обоих, и осознание того, что рано или поздно это случится, приближал столь важное событие. Секс мыслился как апогей, как цель нарастающих чувств, как врата в будущее их семейной жизни.

И этот день настал. Суббота. Стас и Жора на выходные отправились домой к родителям. Дан улетучился в пространство познания по квартирам единомышленников и поклонниц. Пространство блока наполнили тишина и свежесть весеннего воздуха. Решив немного побаловать себя в отсутствие соратников по проживанию, Антон заказал себе пиццу. Расплатившись с курьером, он поставил вожделенную коробку в центр кухонного стола. Запах, вырывавшийся наружу, завлекал и манил. Подумав о приближающемся вечере, он решил быстренько сбегать в магазин и купить все необходимое для такого случая. Накинув лёгкую куртку Антон, лихо перебирая ногами ступеньки, выскочил на улицу. Солнце ударило в глаза.

«Наконец-то тепло», – думал он, – «Как хорошо, что сегодня прекрасное утро, но вечер, надеюсь, будет ещё прекраснее».

Расплатившись на кассе маркета, он быстро вернулся домой. Войдя в незапертую дверь блока, весело стал выкладывать из пакета продукты. Запах пиццы подзадоривал его ещё больше. Закончив с продуктами Антон, снимая куртку, развернулся к столу и, остановившись как вкопанный, онемел. Куртка выпала из рук, лицо побледнело: пиццы на столе не было.

Машинально он принялся пересматривать шкафы, холодильник, как будто она сама могла туда забраться. Осмотрев пустующие комнаты блока, он присел на стул, почёсывая в недоумении затылок. Не найдя логического объяснения, он решил спуститься к Жанне с подругами и перекусить у них.

Блок на третьем этаже отличался чрезмерным порядком. Всякие женские тучки – сердечки, цветочки и мягкие игрушки – были повсюду. А ещё аккуратные коврики, книги на полках, всегда чистая посуда, изобилие средств за уходом по телу в душевой. Всё излучало представление о будущих жёнах – аккуратных, чистых, хозяйственных и умных.

Зайдя внутрь блока, Антон почувствовал что-то знакомое и очень приятное. Жанна вышла из комнаты, удивилась его присутствию.

– Ты домой не поехал? – спросила.

– Нет, я решил остаться.

По собранным вещам в коридоре и нанесённому макияжу было видно, что Жанна тоже собирается ехать к родителям. Не понимая её удивления, Антон пытался понять, что же было для него таким знакомо-притягательным в обстановке. После непродолжительной паузы они синхронно повернули головы в сторону кухни. На столе, прикрытая алой скатертью с жуткими цветочками, красовалась коробка. «Пицца?!» – недоумевая от радости, подумал Антон.

– Это пицца? – спросил он осторожно, понимая, что это его пицца.